В лучах заката

Равнодушное, холодное существо, которое Детская лига тщательно взращивала внутри меня, пробилось наружу. И секунду, только одну секунду я была способна смотреть на обожженное, истерзанное тело внимательным, отстраненным взглядом, как ученый смотрит на неизвестный ему объект. На месте его лица был сплошной ожог темно-красного цвета, как струп на ране.

Я медленно пролистала фотографии в обратном порядке – перед глазами снова мелькали кадры, заполненные огнем. Эти больные ублюдки – эти проклятые больные уроды, сделавшие эти фотографии. Я убью их. Я знаю, где их найти. Я убью их всех, каждого, одного за другим. Я изо всех сил держалась за холодную ярость, потому что она была сильнее боли, она не давала мне отключиться от действительности, как бы мне этого ни хотелось. Слезы обжигали мои глаза, мое горло, мою грудь.

– Я не могу разобрать, – пробормотал Толстяк дрожащим голосом. Он тоже держался с трудом. – Проклятье…

Я еще раз просмотрела все фотографии, чувствуя, как будто отмирает все внутри. Если я начну плакать, разрыдаются и другие. Я должна сосредоточиться – обязана – я остановилась на второй фотографии человека на стуле – той, с бумагой на его груди. Голова человека клонилась влево, но я все точно разглядела. Мне не показалось. Я знала, кто это.

– Это… – Вайда снова наклонилась к эрану, впившись ногтями в мое плечо. – Не могу…

Элис отвернулась от страшной картины, не в силах совладать с рвотными позывами. Но Нико – Нико смотрел на меня. Мои губы беззвучно произнесли это имя.

– Это Коул.

– Что? – Вайда повернулась ко мне. – Что ты сказала?

– Это Коул.

Тысяча иголок заполнили мою кровь, целясь в сердце. Я тяжело облокотилась на стол. Я смотрела на тело на том снимке – на тело Коула, на то, что с ним сделали. Я судорожно вдохнула, пытаясь справиться с отчаянием и горем. Я хотела, чтобы ко мне снова вернулось чувство оцепенения и контроля. У меня все сильнее кружилась голова и все переворачивалось внутри. Потому что я знала, что было бы важно для Коула, о чем бы он спросил. Где Лиам? Если Коул… если Коула…

– Ты уверена? – решился спросить Толстяк. Потому что больше никто не решился.

В класс вошла Лилиан, и на какой-то момент мое сердце замерло, потому что я подумала, что вижу светлые волосы Кейт, что они с Гарри успели сюда добраться. Я услышала, как сенатор Круз шепотом объясняет ей, что случилось.

– Гарри… нам придется сказать ему… и Кейт, Боже, Кейт…

– Я скажу, – проговорила Вайда, ее голос звучал твердо, и рука Толстяка крепко сжимала ее плечо. – Я сделаю это.

– А Лиам… – начал Толстяк, – если он там… можем ли мы узнать, где он, может, его держат в лагере? Есть ли какая-то новая информация в Сети?

Если его убили и смогли опознать, то обновятся сведения в его профиле в сети СПП, и его имя уберут из списка охотников за головами.

– Я пытаюсь войти в сеть СПП. – Это Нико. – Я пытаюсь… Пожалуй, через охотников будет быстрее. Можешь дать мне свой логин и пароль?

– Вот, давай я введу. – Толстяк подошел к столу.

– Телефон еще включен? – услышала я собственный вопрос, и меня оттащили от компьютера, прямо на стуле.

Я не доверяла собственным ногам и не пыталась встать. Может, мы получим больше фотографий? И неужели мы будем просто сидеть тут, сидеть, ничего не предпринимая, и только ждать, пока они появятся. Я задыхалась от ярости.

– Красные? – повторила доктор Грей. – Вы уверены? Могу я посмотреть фотографии?

Нико развернул к ней экран и пересел за соседний компьютер. Доктор Грей просмотрела фотографии, не задерживаясь ни на одной, пока не нашла то, что искала. При виде жестоких и ужасных картин ее всегда сдержанное лицо посуровело.

– Когда это случилось, он был уже мертв, – проговорила она. – Он почти мгновенно истек кровью, когда ему прострелили шею.

Я сама могла бы ей это сказать. Коул дрался бы до конца. Он не позволил бы его забрать для участия в программе. Он бы сражался, пока в нем не иссякло пламя.

Лилиан Грей покачала головой и повернулась ко мне.

– Вот почему. Вот почему нам нужна эта процедура. Этих детей нужно лишить способностей, которые причиняют вред им самим и другим людям.

Мой гнев наконец вырвался наружу, окатив меня волной кипящего недоверия.

– Нет, вот почему, для начала, никто не должен рыться в наших мозгах!

– В Сети ничего нет, – сказал Толстяк, – пока нет… любые изменения в базе СПП просочатся в сеть охотников за головами только через час или два.

– Мы… давайте подождем еще немного, может, он еще пытается оттуда выбраться.

Вайда покачала головой и провела рукой по волосам.

– Последнее фото прислали час назад. Если бы Лиам был у них, они бы прислали что-то еще, верно?

Сенатор Круз посмотрела на меня.

– Где телефон, по которому Коул связывался с отцом? Я позвоню.

– Наверху. В кабинете. – Нико встал так резко, что уронил стул. – Я принесу. Мне нужно…

«Выйти из этой комнаты, – мысленно закончила я, – уйти подальше от этих фотографий».