V LUChShEM VIDE

– С твоим–то ртом, я шокирован, что первым уложил тебя.

– Агаааа, вот так вот. Так что делай со мной все что хочешь.

Он серьезно?

– Так…ты не шутишь. Тебе серьезно так нравится?

– Эм, я абсолютно уверен, что ты мог бы догадаться по тому, как я обкончал к чертям

твою руку, – потом Дилан задумался и спросил. – Могу я спросить тебя кое о чем, поскольку

мы решили быть честными? Это все…ново для тебя?

– Ты спрашиваешь – девственник ли я?

– Ну…наверное. Или что–то близкое?

И как, черт возьми, отвечать на это? Или, что более важно, насколько я собирался

открыться о своей сексуальной жизни мужчине, за которым парни выстраивались в очередь.

Хотя он мог думать обо мне то же самое, так что…Эх, к черту.

Поставив свою тарелку на пол, я откинулся на спинку дивана, всем телом

повернувшись к Дилану, и попытался сообразить с чего начать.

– Слушай, я знаю, что у всех уже сложилось впечатление обо мне…

– Неа, не вмешивай меня в эту толпу. Сам расскажи мне о себе.

Я шумно выдохнул и вытер свои потные ладони об джинсы.

– Только в прошлый год я смог свободно открыться в том, кто я. До этого была череда

подружек, как правило, организованных моей командой или родителями.

– Ты…ну знаешь…

– Спал ли со своей командой?

– Нет, спал с девушками.

Это самая неприятная часть, по которой я смогу понять был ли он настолько открыт,

как утверждал.

– Да. Не со всеми…господь знает, что пресса посчитала бы меня кем–то вроде

шлюхи…но да.

Дилан пожевал свою губу, а потом поднял палец вверх.

– Думаю, мне нужно немного выпивки по такому случаю. Секунду.

Он оттолкнулся от дивана, а потом перешагнул через контейнеры с едой, прокладывая

себе дорогу на кухню. Он подхватил бутылку водки, два стакана и апельсиновый сок и

вернулся обратно на диван.

– Ну вот, – сказал он, смешав вместе алкоголь и фруктовый сок, и вручил мне стакан.

Потом он проглотил содержимое своего стакана одним глотком. – Теперь я готов. Так значит

ты бисексуал.

Я был вынужден посмеяться над его настороженным выражением лица и решил для

начала успокоить его мысли.

– Нет, я не би. Мне нравятся мужчины. Мне всегда нравились мужчины. Но это не

означает, что я не мог оценить женщину и не попытаться увлечься ей ради своей семьи и

имиджа. Это было то, что я временами поднимал на свет, чтобы оттолкнуть в сторону,

смахнуть под ковер такой большой, грязный секрет. Я не идиот. Держу пари, что, по крайней

мере, половина людей, которых ты видишь по телевизору и в фильмах – геи, но ты, как и

остальная часть Америки, никогда об этом не узнаете, потому что подобное дерьмо

храниться втайне. Если ты хочешь карьеру, а не отсиживаться в стороне, то будешь играть по

этим правилам.

– Но ты нарушил их, – сказал Дилан, подтягивая свои ноги к груди. – Я видел твою

пресс–конференцию в прошлом году с каминг–аутом. Это был невероятно смелый поступок.

– Смелый? Ни черта он не смелый. Это было для того, чтобы очистить практически

разрушенную жизнь Шейн.

– Шейн? Так рыжая милашка с твоей вечеринки Шейн?

Я глотнул своего напитка.

– Да, именно она. Я нашел ее самостоятельно, как сваху, потому что решил, что готов

завести отношения с кем–то, даже тайные. Но ее босс выдал меня, и Шейн потушила этот

огонь, прикрыв меня. В качестве «бороды»5, так они это называют. Но я не осознавал, что

помогая мне, она разрушала свое собственное счастье, причиняя боль тому, кем дорожила. И

когда я узнал об этом…Ну, разве я мог потащить ее за собой на моем же тонущем корабле?

Нет, это не был смелый поступок. Это было правильным решением.

– Хотя не похоже, что это доставило тебе неудобства. В смысле, насколько я могу

судить. У тебя, по–прежнему, осталась карьера, и люди знают…

– Потому что снимки со мной и моим парнем не мелькают во всех журналах. Это не у

всех на виду, так что они решили, что все пройдет. С глаз долой, из сердца вон. Половина

Америки не хочет видеть героем боевиков – гея, а мужчины – основная аудитория – не станут

платить, чтобы посмотреть на это.

Взгляд Дилана смягчился на моих последних словах.

– Таким образом, даже после публичного каминг–аута, ты все еще…в ловушке в

каком–то смысле.

Я поднял напиток, который он смешал для меня и сделал большой глоток жидкости,

перед тем как кивнуть.

– И именно по этой причине за тобой такой безумный хвост, куда бы ты не пошел?

Они все ждут, чтобы первыми обнародовать эту новость?

– Угу, – я провел по тыльной стороне своей шеи. Черт, я не хотел, чтобы все вышло

так чертовски серьезно. Но в Дилане что–то было, что успокаивало меня. С ним было легко

разговаривать, и я с облегчением понял, что не было совсем никакого осуждения.

– Это должно быть напряженно, – сказал он, и опять скрестил ноги под собой. –

Всегда оглядываешься через плечо.

А разве это не правда?

– В этом смысле стало хуже, чем до каминг–аута. Потому что тогда, я не мог