В места не столь отдаленные

— Бог даст, и в самом деле враньё-то в руку будет! Вот-то хорошо было бы!.. А уж очень-то хвалила вас Зиночка, — простодушно прибавила Степанида Власьевна, не замечая, какое хорошее впечатление произвели эти слова на молодого человека.

Старушка ушла, осмотрев предварительно со вниманием все болты в ставнях и посоветовав на ночь запирать изнутри дверь на задвижку, а Невежин долго ещё ходил по комнате, обрадованный, что эта девушка хвалила его недостойного, и какие-то смутные надежды невольно закрадывались, в его сердце.

Резкий звонок вывел его из задумчивости. Он заглянул за дверь и увидал телеграфиста.

— Не мне ли телеграмма?

— Нет, Степаниде Власьевне.

— Вот диковина. От кого бы это?.. Уж не случилось ли чего с сыновьями? — испуганно говорила Степанида Власьевна, принимая дрожащими руками депешу. — Страсть не люблю я этих депеш. Ну-ка, прочтите поскорей, Евгений Алексеич, а то без очков мне и не прочитать.

Невежин расписался в получении телеграммы и громко прочитал следующее:

«Еду на „Ермаке“. Буду Жиганске субботу».

И ещё веселее и громче, голосом, полным волнения, прочёл подпись: «Зинаида Степовая».

— Ну вот и напророчила! — радостно воскликнула добрейшая старушка. — Ну вот и «суприз». Теперь и врать не надо. Прасковья, слышала? — обратилась она к Прасковье, которая, проводив телеграфиста, уже стояла в дверях с вытаращенными глазами по поводу такого неожиданного события, как получение её барыней телеграммы.

— А что? — испуганно отозвалась старая стряпка.

— Как что?.. Зиночка едет… вот что!

Едва ли сколько-нибудь привлекательное даже и в дни цветущей молодости, широкое, скуластое, с плоским носом, Прасковьино лицо, обыкновенно суровое и угрюмое, вдруг растянулось в самую добродушную улыбку. Казалось, всё лицо её улыбалось: и нос, и щёки, и подбородок, и большие, несколько напоминавшие тюленьи, глаза. И эта улыбка скрасила некрасивое лицо выражением любви и доброты.

— Зинаида Николаевна? — переспросила она и вдруг весело засмеялась. — Этого, значит, вон?

— Завтра же вон…

— Уж я ему сегодня скажу, как вернётся.

— И скажи… Однако извините, Евгений Алексеич, — спохватилась Степанида Власьевна, — мы тут-то у вас болтаем и только вам мешаем.

Но Невежин удержал старушку. Ему так хотелось поговорить о Зинаиде Николаевне. И они вдвоём долго ещё болтали о ней. Старуха тётка много рассказывала об этой доброй «славной Зиночке», вспоминая её гимназическую жизнь.

— Никогда не забывала она тётку-то свою! — прибавила, смахивая с глаз слёзы, растроганная старушка, заключая свои воспоминания. — И самой-то, должно быть, в Питере не сладко приходилось, а она нет-нет да и пришлёт деньжонок либо мне, либо моим сыновьям. Редкая девушка Зиночка!..

Невежин долго не мог уснуть и всё расхаживал по комнате, мечтая о близком приезде Зинаиды Николаевны. Самые разнообразные планы сплетались в его голове, и будущая жизнь казалась ему полной смысла и значения, точно приезд этой девушки должен был совсем переделать его жизнь.

«А жена?» — пронеслась, как молния, мысль в его голове, и все эти смелые мечты о новом счастии разлетелись в прах. И мрачное настроение овладело молодым человеком.

Да, наконец, разве смеет он думать о счастии?.. Разве в ответ на его признание не ответила она, что не может разделить его чувства?..

Грустный, он лёг наконец спать, и долго ещё думал о своих отношениях к Зинаиде Николаевне. Как обыкновенно бывает с бесхарактерными людьми, быстро переходящими от впечатления к впечатлению, он скоро успокоился на мысли, что будет пользоваться дружбой молодой девушки.

«И это уж счастие!» — шептал он, засыпая с сладкими мечтами о таком счастии, которое, однако, рисовалось ему не в отвлечённой форме, а воплощённое в красивом образе молодого, полного жизни, женского существа…

Он уже не различал, мечтал ли он, или в грёзах сна видит красивую, задумчивую девушку, как вдруг пронзительный лай на дворе разбудил его, рассеяв чудное виденье.

Собака вдруг смолкла. Невежин стал прислушиваться. Рядом раздавался храп соседа. Молодой человек собирался было снова заснуть, как вдруг до его слуха явственно донёсся тихий стук ставней в соседней комнате.

Невежин тихо приподнялся и стал слушать. Не было сомнения, что пробовали отворить окно.

Он ощупал под подушкой револьвер и, охваченный волнением, стал ждать, что будет дальше.

XI «Сибирские» ощущения

Прошло несколько мгновений в напряжённом ожидании. После стуков, повторившихся несколько раз, вновь наступила мёртвая тишина. Но ненадолго. Через минуту Невежин, услыхав чьи-то осторожные шаги около дома, и вслед за тем тот же стук, но уже более смелый и громкий, повторился у следующего окна. Очевидно, нетерпеливая рука вора, рассчитывавшего на крепкий сон квартиранта, действовала уже слишком бесцеремонно.

Страстное желание новых ощущений, доселе никогда не испытанных, безотчётно охватило молодого человека, и в его уме быстро созрел план поймать вора.