В мир снов за покупками

Полудемон вошел внутрь и тяжело опустился на диван, на котором я недавно дремала.

— Зачем ты пришел? — спросила я. — Тебя послал Врат? Он надеется, что я передумала?

— Нет. Он не знает, что я у тебя. Мне хотелось поговорить с тобой наедине.

— Интересно, — я скрестила руки на груди. — Возможно, ты вовсе не горишь идеей перекроить мировой порядок?

— Не горю, — он хмыкнул.

— Тогда зачем помогаешь Врату?

— Я дал ему когда-то клятву верности, которую не могу нарушить. Но я не обещал не помогать при этом тебе.

— То есть ты мне поможешь?

— Постараюсь. Просто выпустить я тебя не могу, так как он прямо приказал мне этого не делать. Но я дам хорошую подсказку. Ты сильнее, чем думаешь о себе. И ты сильнее старой Альширы. Несмотря ни на что, она была заносчивой. Это ее и сгубило. Ты не такая. — Он встал и подошел ко мне. А затем наклонился, глядя прямо в глаза, и медленно проговорил: — Ты способна удержать себя в рамках. Понимаешь?

Некоторое время я молча смотрела на него, а потом до меня дошло.

— Но погоди… как я могу быть уверена, что это не уловка? Может, ты врешь мне, чтобы помочь Врату.

— Ты бы почувствовала ложь, — сказал он со странной убежденностью. — Я знаю это. Сейчас твое самое слабое место — это недоверие к себе. Тебе кажется, что ты делаешь что-то неправильно. Но на самом деле все твои действия — единственно правильные. Прокрути в голове последние дни. Каждый твой поступок, даже самый, казалось бы, безумный, приводил тебя к наилучшему результату. Разве не так?

Я завороженно смотрела на него. Как можно так в меня верить? Почему?

— Именно благодаря твоему упрямству и нежеланию соглашаться со стариной Вратником, до меня, наконец, дошло: возвращаться к старому — большая ошибка.

— Но ведь ты сам сказал, что боги не потерпят опасных соперников в нашем лице.

— Я был слеп. Появление хозяина оглушило и ослепило меня. На некоторое время я словно потерял себя нынешнего и стал прежним Грогулом. Неотесанным полудемоном, который не мыслил большего счастья, чем услужить своему хозяину. Именно поэтому я не дал себе труд немного поразмыслить. Ведь все предельно ясно! Мне, тупому, дали подсказку — имена!

— Имена? — Я нахмурилась.

— Да! Ваши имена! Они стали прежними! Вы прожили много жизней, были разными людьми. Какова вероятность, что имена останутся такими же?

Я смотрела на него и хлопала глазами. До меня пока не доходило, что именно он хочет сказать.

— Вы должны были вспомнить себя! Срок вашего испытания истек! Пришло время подвести итоги. Боги дали вам шанс исправиться. Отвели для этого огромный срок. И теперь они хотят знать — успешным ли был эксперимент. Поэтому меня не убили и не наказали. Я должен был сыграть свою роль и помочь тебе вспомнить. Ты не случайно оказалась в моем ресторане. Если бы ты не назвалась Альширой, я не узнал бы тебя.

— Угу… А ты не пробовал высказать свои предположения Врату?

— Нет. И не буду. В нем как будто что-то сломалось. Только я никак не могу понять что.

— Возможно, виновата его последняя жизнь, — вдруг осознала я. — Когда мы впервые встретились здесь, на рынке, все лицо у него было в шрамах, а глаза выцвели до такой степени, что казались белыми. Первое, что он сделал сразу, как осознал свою силу, — убил хозяина. Вполне возможно, встреться мы на жизнь раньше, все было бы хорошо. А как ты думаешь, что ждет нас в итоге? Если боги поймут, что эксперимент оказался не особенно удачным, оставят ли они нас в живых?

— Не знаю. Но вот что я тебе скажу — делай так, как считаешь нужным. Тогда — я больше чем уверен — у нас у всех появится шанс. И знай: когда мы встретимся в следующий раз, я буду на стороне Врата. Моя клятва не даст мне отступить.

Он ушел, а я осталась стоять на том же месте, глядя в пустоту. Что ж, раз такое дело… кажется, придется воспользоваться советом Грогула. Как он там сказал? «Ты способна удержать себя в рамках». Ну раз так… Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Представила себе океан тьмы, бушующий за выстроенной мною стеной. Потом взобралась на эту стену и… кинулась очертя голову вниз.

Тьма жадно взревела тысячами голосов. Я погружалась в нее, чувствуя, как меня захлестывают жуткие желания. Она пугала меня: показывала мне ужасные картины возможного будущего, если я не приму свою сущность. Она соблазняла меня: показывала мне прекрасные картины возможного будущего, если я перестану упрямиться и дам ей завладеть собой. Я поняла, что сопротивляться нет смысла, иначе она просто раздавит меня, как орех. Поэтому я стала пустотой: позволила ей проходить сквозь себя. Я носилась по волнам тьмы, словно мыльный пузырь. Она буйствовала, ярилась, пыталась захватить меня, но ее усилия были бесполезны. Меня лишь кидало из стороны в сторону. Наконец, шторм утих. И тогда уже я зачерпнула столько силы из этого чернильного моря, сколько мне было нужно. Она не сопротивлялась. Грогул был прав.

Вернувшись в реальность, я глянула на себя в настенное зеркало. Глаза стали абсолютно черными. Но при этом я оставалась собой. Странное чувство.