В мире фантастики и приключений. Выпуск 9. Белый камень Эрдени. 1982 г.

Провела ноготком по зазору половицы за трельяжем паркет раздвинулся, и из-под пола, словно только и ждало этой минуты, выскочило устройство, подобное обыкновенному проигрывателю. Оставалось поставить на стерженек пластиночку. И направить иголочку - бережно и точненько. И пустить рычажок - "ход".

Вот тебе, Ленечка, сюрпризик!

В эту минуту она очень хотела, чтобы Димчик действительно явился. Хотя и не верила в эту "чертовщинку". Копошилась смутная боль,-явится и скажет: "Что же ты, миленькая, держала меня в пластиночке, как собака зарытую кость? Сколько лет? Что же ты, миленькая женушка, так… А? Почему - не сразу?…" А ведь она и хотела сразу, в тот же день, когда он умер,-три года назад. И был порыв. Потом подумала: а если и впрямь явится,-тот, еще ТОТ, который хранит тепло супружеского ложа,-что не будет тогда? Боже правый! И она откладывала-на день, на два, на месяц, на три… Прошел год. Потом все труднее было решиться: почему, мол, не включила пластияочку сразу?! Сразу! Коготок увяз - всей птичке пропасть, Кошмар…

А теперь уже все-одним махом: будь что будет!

Лео, не ночевавший уже несколько ночей, позвонил ей как раз тем утром, когда Дим явился к ней-явился в самом деле! Дим явился и сидел как раз в чешском креслице за чашкой кофе, когда позвонил Лео - по-телячьи дышал в трубку, ожидая ее вздоха, стона, доброго слова;

"Левушек, это ты?…"

Что бы там ни было - она все же любила его. Ненавидела и любила.

– Еще щец подсыпь,- сказал Лео, вытирая пальцами бороду возле губ,

"Да… но что же теперь будет?"- размышляла она, неся и плеская горячий борщ себе на руку.

Лео хлебнул (она поморщилась), обтер губы ладонью;

– Ты знаешь, какую штуку сыграла со мной сестренка? На защите она выступила против. И что ты думаешь она заявила? Моя работа от начала до последней буквы плагиат: уверовала, что я - вор и мошенник. А? Как тебе это нравится?

– Дрянь: сама же ведь воспользовалась Димовыми идеями и пасется…

– Ладно, не будем мельчить. Не в этом соль. А соль в том, что он… жив!

Лика, краснея; отвернулась, достала из сумочки сигареты.

– Дай-ка огня.

Лео выстрелил зажигалкой, прищурясь и глядя ей в глаза.

Она хотела сдержать прилив крови и от этого краснела все больше.

– Ты сказал какую-то чушь. Я даже не могу понять,

– Жив, Я его видел, как вот тебя. В трех шагах.

Она отвернулась, вся пылая и все еще пытаясь одолеть прилившую к лицу кровь, подошла к зеркалу, поправила волосы:

– Двойник?

– Может быть, и двойник. Однако я видел, как на этом двойнике повисла, моя сестренка.

Лика закашлялась от дыма, сгорбилась, съежилась,

– Ты сам же говорил, что это невозможно,-сказала растерянно.

– Ну, а если все же возможно?

– Дрянь. Это-она, она. Это-не я… я ничего не знаю… Спрашивай у своей сестренки..

– Ты что? - Лео швырнул ложку, и она брякнулась о край тарелки, зазвенела, перевернувшись.-Ты что?…Он встал и всей глыбой своего тела надвинулся на Лику.А пластиночка? Пластиночка? Может быть, у тебя были дубликаты?… Тираж…

– Лео, не надо, пожалуйста, не надо… больно же.

Она закричала. И тогда он зажал ей рот ладонью.

– Тише.

Он подтолкнул ее в кресло, где она давеча вязала…

– Ты мне должна сказать… Пойми ты, дуреха,- мы с тобой одной ниточкой виты. Я должен знать, чьи это штучки. Не бойся, мне надо просто знать.

– Ну откуда же я знаю - что ты имеешь в виду? Что?-сказала она с тайным вызовом и даже с каким-то намеком, но прикусила язык. Да, она хотела бы сказать: "Из-за тебя, идиота. Приревновал к главрежу - вот л возьми теперь за рупь двадцать". Ушел, бросил,- вот и поставила она заветную пластинку. Сама не верила, а так, а вдруг: назло!

– Теперь он представит документальные свидетельства, и накрылась моя диссертация. Это же позор! Смерть!… Да, Ликушка,- никому, как себе.

– Нет-нет. У него ничего нет. Все черновики по этой раковой проблеме остались у меня. Для него это был частный вопрос… И он, в сущности, не довел его до конца отбросил и пошел дальше. Он разбрасывался… Он хотел к нему вернуться, но…

Лео засунул руки в карманы брюк, переваливаясь с пяток на носки:

–Чтобы не разбрасываться, ему остается одно-уйти.

– Куда?

Лика с ужасом отшатнулась, нос заострился, лицо посерело.

– Зачем ты мне это говоришь?

– А ты все хочешь на саночках кататься? Чтобы руки чистые были.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Не бойся… Это сделает моя сестренка, своими ручками, и даже не подозревая о том. Мы его еще заколотим…

– Лео, ты ужасен.

– Да ну?

Он прошелся, играя желваками:

– Ну вот, детка, я и поймал тебя-хлоп! Зацепило? Я давно догадывался: ночью и днем -только о нем.

– Дурак ты… и даже, если в шутку… все равно-дурак.

– А ты хочешь играть в добренькую. "Бабушка, а бабушка, а почему у тебя такой большой рот?" Я человек прямой, я люблю прямо…

– Ты - злой.