В мире хищных зверей

- Человечество мертво! - фальцетом выкрикнул сухощавый (напротив Егора), задав мощный старт. - О каком будущем идет речь, позвольте спросить?

- Никак не соображу, постойте! - флегматично тот, что у окна. - Разве может умереть еще не родившееся?

- Сгнило!!

- Да ба! Нечему гнить-то! А я скажу - нет и не было в природе такого дитятки - человечества. Люди бесталанны во всем, кроме выдумываний. Вот и сочинили.

- Дайте мне сказать, а то забуду, - почти неслышно попросил кто-то тихоня. Возрос гвалт. Соседи по всему кругу уже переговаривались друг с другом.

- Значит так! - полупривстал для пущей значимости высокий усач.

- Тише! Говори, Копченый.

- А я вот что скажу, - рубанул Копченый по воздуху. - Наспорить можно с три короба - разбирать всегда некому. Давайте придумаем единую концепцию - чтобы раз и навсегда. Человек - это то, человечество - это се, и у него такое-то и вот такое будущее.

- Давайте не будем, - печально проныл Сквалцы Лопух, - не получится, сто раз уже проверяли. Единая концепция не может быть оптимально верной.

- Товарищи! - присоединился к спору еще один, с громоподобным голосом. - Слушайте! Природа наша - есть мама и папа наши, - создавая, она создает долговечное, дабы превозмочь смерть свою и оставить хоть бы наследников по эту сторону божественного онтоса. Для сотворения человека у природы было два пути: сделать либо человека вечным, либо человека смертным, но же вечным человечество. Что представляет собой первый путь? Страх перед прогрессом, стагнация и даже деградация с изначального капитала - к нулю. Но! - уверенность в завтрашнем дне. Природа избрала второй путь. Главным определяется связь поколений, а человек - деталь, разменная монета, - становится в высшей степени временным существом. Таким образом, природа выбрала необходимость вечного экспериментирования ради выживания. Если искать образ, то будет примерно так. Человечество - это дерево: листья - люди, ствол и ветви - культурофонд.

- Объясняй проще, Купец. На слух не воспринимается.

- Кому надо разберется, я его отправляю к мыслителю Нику Руслаю, современнику наших отцов... Итак, человек - это лист на дереве: своею зеленью он красит его, но в течение жизни обязательно накапливает что-то отрицательное, отчего и должен отмереть, уступая дорогу новым листьям. Это и есть балансирование. Итак, смерть необходима человеку, но только в конце пути. Смерть - это заложенная природой сама потребность, такая же, как в пище, питье, воздухе. Еда нужна для того, чтобы жизнь человека продолжалась. Смерть необходима для того, чтобы жизнь человечества продолжалась. Что я этим хочу сказать? Если люди станут искусственно продлять жизнь, - они все равно будут умирать, это потребность - умереть в свое время. А теперь, собственно, об обещанном будущем. Человечество как структура останется и впредь, и продолжит развиваться, а человек по-прежнему будет никому не нужен, кроме своей запрограммированной воли к жизни.

Купец закончил речь и откинулся вглубь кресла под чьи-то неловкие одинокие аплодисменты.

- Спасибо вам, Купец, - подоспел Найла.

- Постойте, постойте!..

- Это весьма забавно, - втиснулся в разговор еще кто-то. - Ну просто дикая чушь.

- Можно я скажу, - вновь захныкал тихоня. - Люди разучились глубоко думать... Нет, не так... Для нас... для человечества будущего нет, уже есть только прошлое. Мы вышли из прошлого, и вечно варимся в нем, и черпаем и надежды и цели - вся наша жизнь там, в прошлом. И ничто не ново под луной, и надвигаются века, когда наша чисто человеческая потребность в новом не сможет удовлетворяться, мы будем находить все больше и больше аналогий своей деятельности в прошлом, гораздо более совершенных, и станем отчаянно бороться с этим - именно это будет последней битвой! - но проиграем и вдруг поймем, что заболели страшной болезнью - "лимитом новизны", когда все, что бы ни придумали, будет оказываться новоделкой, и начнутся повторения, затем повторения повторений... Таков будет черный конец нашей истории.

- Из чего ты исходил, строя столь мрачные предположения?

- Да, Боже ж ты мой, посмотри на эти суррогаты современного искусства, на эрзац науки - людьми овладел ужас, люди теряют рассудок в поисках последнего оригинального.

Тут опять вскочил громогласный Купец - его, очевидно, несло по инерции:

- Что за ахинею вы тащите, господа...

Атмосфера накалялась. И вдруг с гордостью невозмутимое:

- Дышите глубже, мы в глубокой клоаке!

Многим - как назойливая оса к варенью, но некоторые так и покатились со смеху. Ох уж этот Бугуй. Ну да ладно, прослезились. Продолжил разговор Найла.