В мире коммунистов и животных

Тем временем Агафон, когда пришел очередной раз везти помощь, поехал туда сам, на нашем микроавтобусе. При этом не только навестить могилу Машки. Ей, кстати, устроили торжественные похороны, ребята из коммунистической роты даже салют отдали.

Мальчиков и девочек своих навестить Агафон очень хотел.

Перед самым его отъездом ко мне подошел Кот — с очень важным видом.

— Ты не сходишь со мной на крышу, у меня там дело небольшое, — загадочно сказал он.

— Я бы сходил, — ответил я, — Да только вот по водосточным трубам лазать не умею.

— Там лестница есть на последнем этаже вообще-то, — поглядев на меня, как на идиота, сказал Кот. Впрочем, он почти всегда так на всех смотрит. Как на идиотов.

Мне было крайне интересно посмотреть на его логово. Впрочем, никаких признаков разгульной жизни — типа пустых пузырьков из-под валерьянки — я там не обнаружил. Небольшой чердак, на стене портрет Троцкого в буденовке, на другой стене флаг Partido Obrero de Unificación Marxista (POUM) и аэрозольной краской лозунг: «Тяжело подчиняться начальникам, но еще глупее их выбирать!»

В углу стоял мешок. Довольно большой.

— Вот, — притворно-застеничиво сказал Кот. — Мы тут собрали. Для донецких.

В мешке были разные кошачьи вкусности, лекарства и бинты-пластыри. Колбаски разные.

— Как же это ты все не слопал? — пошутил я, на что Кот так сердито фыркнул, что я поспешил извиниться за свою глупую шутку.

Таким образом на восток Украины в следующий раз отправился и мешок гуманитарки, собранной котами-леваками. Конечно, в последний момент они туда не могли не сунуть несколько брошюр «Коты за Четвертый Интернационал». Я бы, правда, сильно удивился, если бы они это не сделали.

Так вот и Агафон поехал туда.

И остался там на несколько месяцев в итоге. Когда вернулся — похудевший, весь черный, то особо много не рассказывал, что он там на фронте делал. Но красную звезду с профилем Ленина на ошейник получил. Так что что-то полезное от него видать было. Красные звезды на ошейник там псы не за хороший экстерьер получают.

Даже Кот его неделю целую по возвращению не задирал и с ним не спорил. Нет, потом-то, конечно, опять шерсть полетела. Но это потом.

Флешбэк четвертый: Планета Земля

— Нет, — сказал Королев. — Только не это.

Главный конструктор сидел за письменным столом, на котором, кроме бумаг и чертежей, стоял макет первого спутника, подаренный ему рабочими и инженерами на день рождения.

Собака сидела рядом с ним, справа.

— Сергей Павлович, а у вас есть другой вариант? — спросила она.

Королев подумал немного.

— Ну, обезьяну можно запустить. Американцы ведь запускают их в стратосферу. Шимпанзе…Собаку передернуло.

— Потому они и американцы, Сергей Павлович. Империалисты. Правильно их Никита Сергеевич похоронить обещал. Запускать обезьян — все равно, что посылать на смерть маленьких детей. У обезьян интеллект трехлетнего ребенка.

— А ты предлагаешь отправить в полет без возврата разумное существо вроде тебя или кошки?

Собака издала странный звук, который у людей означал бы хмыканье.

— Скажете тоже — кошки. Мяукающий начнет орать о возвращении к темным временам культа личности, о нарушениях социалистической законности, а в самый последний момент просто нагло телепортируется.

Королев усмехнулся.

— Ну, хомячка какого-нибудь пошлем…

Собака тряхнула головой.

— Сергей Павлович, ну несерьезно все это. Вам там нужна именно собака. Только так вы сможете убедиться, что можно послать человека, что он не сойдет с ума в условиях космоса, как некоторые ученые полагают.

— Нет, — снова твердо сказал Королев. — Я потом с этим жить не смогу. Что послал разумное существо на смерть.

Собака поднялась на все четыре лапы. Обошла стол, подойдя к главному конструктору с другой стороны. Возможно, для того, чтобы ее слова показались более убедительными.

— Природа разума собак совершенно иная, отличная от разума людей. У нас коллективный разум вообще, и мы симбиотические существа. Это очень важно. Кроме коллективного сознания, у нас еще существует коллективная память. И мы знаем, что много тысяч лет назад между вашим видом, людьми, и собаками был заключен союз. Именно он позволил вашему виду победить в соревновании с несколькими иными гоминидами, существовавшими тогда на планете. Мы, собаки, стали вашим эволюционным преимуществом. Мы помогали вам в охоте, охраняли ваши стоянки от нападений хищников, первыми бросались защищать ваших детенышей. Отдавать жизнь за людей — это наш коллективный выбор, который был сделан нами совершенно сознательно. Поэтому во время войны собаки с минами кидались под немецкие танки — мы тогда тоже умирали за вас.

Королев посмотрел в глаза собаке.

— А эсэсовские овчарки? — спросил он.

— Это наша трагедия, — сказала собака. — Доверием тоже можно злоупотребить. Не вам мне это рассказывать.

Королев промолчал.