В молекуле от безумия. Истории о том, как ломается мозг

Альцгеймер пытался хоть как-то вызвать интерес к своему открытию, но в итоге всеобщее внимание к нему привлек другой ученый – Эмиль Крепелин, известный психиатр, который когда-то и пригласил Альцгеймера в Мюнхен. В 1909 году Крепелин работал над новой редакцией своего учебника и добавил туда несколько абзацев, посвященных истории Августы[29]. Он описал бляшки и клубки, обнаруженные Альцгеймером в ее мозге, и, развивая тему, озвученную Альцгеймером на конференции в Тюбингене, поставил вопрос: что представляла собой болезнь Августы – более тяжелую форму старческой деменции или совершенно новое заболевание? В последнем из этих абзацев Крепелин назвал этот недуг «болезнью Альцгеймера» – впервые в печатном издании. Через несколько лет этот термин стал использоваться во всем мире.

Меньше 10 лет наслаждался Альцгеймер славой, которую принесло ему открытие болезни, названной его именем. В начале 1915 года он заболел, и обычная простуда переросла в губительную для сердца инфекцию. Он пытался продолжать свои исследования, но чувствовал, что физически больше не способен этого делать. У него отказали почки, легкие заполнились жидкостью, он проваливался в бредовое состояние. Утром 19 декабря 1915 года дети собрались у постели отца, чтобы попрощаться с ним. Альцгеймер сделал свой последний вдох в 51 год – именно столько лет было Августе, когда они впервые встретились.

К тому времени, когда Франсиско Лопера и Кеннет Косик столкнулись с загадкой la bobera, наличие бляшек и клубков в мозге стало играть ключевую роль в диагностике болезни Альцгеймера. Чтобы доказать, что la bobera и болезнь Альцгеймера – это одно и то же заболевание, им надо было продемонстрировать, что la bobera вызывает те же микроскопические изменения, которые Алоис Альцгеймер обнаружил столетием раньше в мозге Августы Детер.

В 1995 году от la bobera скончалась 56-летняя женщина. Лопера связался с ее детьми и попросил разрешения забрать ее мозг в лабораторию для анализа. Он объяснил, что la bobera – это, вероятно, болезнь Альцгеймера, но, чтобы это доказать, ему нужно изучить мозг умершей пациентки. Он сказал, что эта работа может помочь врачам найти лекарство от смертельной болезни, которая сейчас угрожает в том числе и каждому из них.

Семья ответила ему отказом[30]. Из-за роста рынка черной трансплантологии все, кто хотел получить органы умерших, вызывали подозрения, и Лопера с его просьбой не стал исключением. Он изо всех сил старался убедить родных покойной в своих благородных намерениях, но они были непреклонны.

И тогда Лопера поехал на похороны этой женщины. Он провел пять часов за рулем, чтобы лично поговорить с ее родными. Отдав дань уважения покойной у стоящего в гостиной гроба, он обратился к ее ближайшим родственникам. Он сказал, что вырос неподалеку, что не пытается извлечь какую-то выгоду из несчастья, постигшего их общину. И, повторив то, что говорил по телефону, еще раз подчеркнул важность микроскопических исследований для выявления причины la bobera.

Через несколько часов все дети покойной уже готовы были уступить, кроме одного. Последним несогласным был бывший полицейский, которого подозревали в связях с наркоторговцами. Разозлившись, он ушел с поминок, потом вернулся пьяным и затребовал 20 миллионов песо. Лопера сказал, что не сможет заплатить семье за их дар. Он может лишь дать слово, что не собирается продавать мозг матери семейства. В конце концов и этот родственник сдался. По пути в церковь Лопера вместе с патологоанатомом заехал ненадолго в местную больницу, чтобы извлечь мозг женщины перед захоронением[31]. Все остальное тело повезли на кладбище, а тем временем Лопера, пропитав мозг формалином, подготовил его к отправке в США.

Вскоре после этого один из его коллег перевез мозг пассажирским рейсом в Бостон, штат Массачусетс, а оттуда на такси прямо к дому Косика. «Вот, держите», – сказал он, передавая Косику коробку с мозгом[32].

На следующий день Косик привез образец в лабораторию. Он нарезал ткань на тонкие ломтики и пропитал их красителями, выделяющими определенные молекулы. Под микроскопом было видно, что в мозге женщины присутствуют те самые бляшки и клубки, характерные для болезни Альцгеймера[33]. Если рассматривать семью Гектора Монтойи в широком смысле, то на несколько тысяч его ближних и дальних родственников за несколько поколений было зафиксировано более 70 случаев la bobera, что делает их крупнейшей из когда-либо выявленных групп людей с наследственной болезнью Альцгеймера.