В море, на суше и выше...

Дело было в... ну, в общем, за границей, там, где мы выполняли интернациональный долг. В первый период после ввода войск очень не хватало тяжелых транспортных вертолетов, их собирали, где только можно, и отправляли к нам. Нашему полку достался Ми-6, который раньше трудился в полярной авиации. Был он ядовито-оранжевого цвета, с улучшенным (!) обогревом салона и кабины и раздолбан до последней крайности. Летчики его тихо ненавидели и летать на нем считалось наказанием, вроде гауптвахты.

Ми-6, машина, мягко говоря, своеобразная — один редуктор весит около 3 тонн, поэтому при полете создается живое ощущение, что сидишь верхом на бетономешалке, а после посадки организм еще с полчаса вибрирует, как бы по инерции...

И вот, летели мы куда-то по делам на этом Ми-6 и он, гад, решил окончательно сломаться: на приличной высоте «обрезало» оба двигателя. Ну, летчики у нас тогда были лучшие из лучших, посадили эту летающую корову на авторотации, слава Богу, никого не убили, но машину помяли, конечно, сильно, подломили хвост и начала она потихоньку гореть. Видя такое дело и не дожидаясь, когда рванут топливные баки, народ похватал автоматы и выпрыгнул. Борттехник при этом подвернул ногу. И вот картина: бежим мы от горящего вертолета в сторону своих, впереди со страшной скоростью несется, прихрамывая, борттехник и орет:

— Мужики, не бросайте!

Какое там бросить, мы его догнать-то не можем... Наконец, впереди окопы. Мы, натурально, кричим, что свои, мол, не замайте! А те в ответ:

— Да мы видим, стойте, где стоите, мы вас сейчас выведем!

— Мы и сами можем...

— Стойте, вам говорят, вы по минному полю бежите!

Ну, тут я на одной ноге и застыл, как цапля, а вторую поставить страшно! Но, все же, вывели нас, обошлось...

Дальше надо докладывать — летное происшествие! Стали думать, как быть. Доложишь все по правде — раздерут задницу по самые уши. Война войной, а техника должна быть исправна. А то, что этот пепелац на том свете уже давно с фонарями ищут — никого не волнует. Тогда командир и говорит:

— А давайте скажем, что его «Стрингером» сбили... все равно он уже сгорел.

Так и порешили.

И вот, идет совместное совещание. Каждый представитель от частей встает и нудно докладывает, как у них, да что, что сделали, что не сделали, какие потери... Доходит очередь до меня. Я, значит, зачитываю справку, все тихо балдеют от жары и скуки, а в конце я, как бы между прочим, говорю:

— В квадрате таком-то потерян вертолет Ми-6, убитых и раненых нет, предположительно поражен ПЗРК «Стрингер».

Тут неожиданно просыпается артиллерист:

— В каком, говоришь, квадрате?

— В таком-то.

— Обнаглели духи!

Снимает трубку полевого телефона и:

— Дивизион, квадрат такой-то, залп!

Тут все привычно зажали уши, потому что поверх нашего домика аккурат по останкам несчастного Ми-6 начали работать «Грады», ну, и сделали с ним то, что Содом не делал с Гоморрой, мы потом специально ходили смотреть...

41. Дождались

История, которую я собираюсь вам рассказать, произошла лет 20 назад. В те годы в армии не было фуражек-аэродромов, полу опереточной формы одежды, орденов размером с консервную банку, а к существовавшей военной атрибутике относились ОЧЕНЬ серьезно.

Так вот, в одном свежесформированном авиационном полку, расквартированном в Советской Прибалтике, не было Боевого Знамени, и самолюбивый командир части сильно по этому поводу переживал: как это так, у всех есть, а у нас — нет! Наконец, пришла телеграмма, что летит зам. командующего и везет в часть новенькое Знамя.

Натурально, гарнизон встал на уши, к торжественному событию тщательно готовились, не желая ударить лицом в грязь.

Наконец, торжественный день наступил. Все части гарнизона были выстроены на аэродроме, здесь же разместились гости, празднично одетые жены и дети. Самолет командующего подрулил к ковровой дорожке, подали трап.

Командир, звеня орденами, двинулся навстречу высокому гостю. За генералом из самолета вылез какой-то подполковник с плоской коробкой под мышкой и наладился следом.

Командир и генерал сошлись у стойки с микрофоном. Все затаили дыхание, когда на весь аэродром разнеслось:

— Товарищ генерал-лейтенант авиации! Личный состав N-ского авиационного полка для вручения Боевого Знамени построен!

— Здравствуйте, товарищи!

— Здравия желаем, товарищ генерал!

(Генерал, тихо, но отчетливо): — Давай древко!

(Командир, растерянно): — Какое древко?

(Генерал, раздраженно): — Для знамени!

(Командир, растерянно): — А в телеграмме про древко не было...

(Генерал, злобно): — По-твоему, я тебе знамя на хуй надевать должен?!

43. На кого бог пошлет

Бегущий полковник в мирное время вызывает смех, а в военное — панику.

Гв. ст. прапорщик К. Прутков. Мысль N 28а