В начале было Слово, а в конце будет цифра

В профессиональной корпорации, украшенной вывеской «Наука», собраны сыны лукавого. Прочие оттуда нещадно изгоняются. Часть сынов лукавого используются дьяволом «втемную». То есть они даже не подозревают, кому они в конечном счете служат. Наиболее «избранные» служат осознанно и сознательно. В этой связи обычно приводят пример из поэтической драмы Гёте «Фауст». Ученый по имени Фауст, усердно трудясь на ниве науки, пришел к весьма неутешительному выводу об ограниченности своих знаний: «Я богословьем овладел, над философией корпел, юриспруденцию долбил и медицину изучил. Однако я при этом всем был и остался дураком» – так начинает он свой первый монолог. Стремясь постигнуть тайны мироздания, Фауст заключает договор с дьяволом по имени Мефистофель, который обещал ученому содействие в этом. Вчитываясь в поэму, понимаешь, что Фаустом двигало не столько желание познания истины, сколько страсть славы и признания. Фауст тем самым стал слугой и сыном лукавого. Правда, концовка произведения более чем странная: герой умирает, но в последнюю минуту Ангелы уносят душу Фауста прямо перед носом дьявола. Сделки с дьяволом, как учит христианство и Церковь, всегда кончаются плачевно для человека. Вероятно, такой сюжет произведения в немалой степени вытекает из мировоззрения его автора – Иоганна Вольфганга фон Гёте (1749–1832) был масоном[153], т. е. сам заключил сделку с дьяволом, сам был слугой и сыном лукавого.

Впрочем, и многие другие «великие мыслители» и «интеллектуалы», которые раскручивались и продолжают раскручиваться в мире, также заключали сделки с дьяволом. Не всё ясно и с источником теории происхождения человека из обезьяны Чарльза Дарвина. В своей книге «Лжепророки последних времен…» я пытаюсь восстановить историю создания работы «О происхождении видов…». Скорее всего, основные положения указанной книги были сформулированы еще дедом Чарльза, которого звали Эразм. А идеи Эразма далее продвигал его сын (т. е. отец Чарльза) по имени Роберт. И Эразм, и Роберт Дарвины были достаточно известными и влиятельными масонами. Книга «О происхождении видов…» была социальным заказом английских масонов, а для отвода глаз автором ее был назван Чарльз. Тот на первых порах не очень понимал теорию эволюции и не очень верил в написанное в книге, на обложке которой красовалось его имя. Это уже позднее, под влиянием неожиданно обвалившейся на него мировой славы, он стал верить в свою «гениальность». Принадлежность самого Чарльза к масонству – под вопросом. Но замечено, что, если в первой половине жизни Чарльз был достаточно усердным прихожанином церкви (протестантской), то во второй половине жизни он стал эволюционировать в сторону агностицизма, затем атеизма и даже богоборчества[154].

Об атеизме, богоборчестве и даже сатанизме Карла Маркса уже написано и сказано более чем достаточно. Ограничусь лишь одним признанием «классика»: «В политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чертом – нужно только быть уверенным, что ты проведешь черта, а не черт тебя». Видимо, эти слова были сказаны под влиянием Мефистофеля Гёте. Маркс действительно поверил, что дьявола можно обмануть и обыграть.

Наука вместо Бога

Наука стала выше всего на свете, даже выше Бога, религии, счастья. Об этом безумии человека Нового времени очень едко и точно пишет Ф. М. Достоевский в своем рассказе «Сон смешного человека», который можно отнести к жанру философской фантастики. Главный герой рассказа во сне наблюдает эволюцию (правильнее сказать: регресс) человечества. Когда-то счастливые и безгрешные, люди заразились вирусом лжи, после чего началась их стремительная деградация. Достоевский пишет: «Они познали скорбь и полюбили скорбь, они жаждали мучений и говорили, что истина достигается лишь мучением. Тогда у них появилась наука».

И чуть ниже писатель продолжает: «Они чуть-чуть лишь помнили о том, что потеряли, и даже не хотели верить, что были когда-то невинны и счастливы… Однако ж, если бы кто вдруг спросил их: хотят ли они возвратиться к тому счастью? – то они наверняка отказались бы. Они отвечали мне: пусть мы лживы, злы и несправедливы – мы знаем об этом и плачем об этом, и мучим, истязаем себя за это. Но у нас есть наука, и чрез нее мы вновь отыщем истину, но примем ее уже сознательно, ибо знание выше чувства, сознание жизни – выше жизни. Наука даст нам премудрость, премудрость откроет законы, а знание законов счастья – выше самого счастья».