Читаем В начале было Слово, а в конце будет цифра полностью

Сегодня созданием «эгологизмов» занялись представители корпорации «Наука». Вот примеры «научных» эгологизмов, взятые мною из статьи Ю. Г. Голубицкого: «Проблема наркомании и алкоголизма имеет высокую степень тревожности (курсив мой – Ю. Г.) в средней возрастной группе (30–50 лет) и у учащейся молодежи (14–29 лет). Ни один из ныне существующих словарей русского языка не фиксирует определения „тревожность“ как производное от общеупотребимого „тревога“. Равно как нет в словарных пометах взятых нами из других научных текстов эгологизмов: „результировались“ (вылились в результат), „догматизация“ (подверженность „догме“), „шкалирование“ (составление шкалы каких-то показателей) и т. д. В словарях нет, а в текстах исследований они присутствуют с избытком!»[165]

По теме нынешнего псевдонаучного языка могу порекомендовать небольшую, но очень содержательную статью Василия Колташова «Язык как убийца науки»[166]. Чтобы не быть голословным, автор приводит образчик такого псевдонаучного языка. «Интегральные возможности городского развития могут быть расширены за счет новых факторов, обеспечивающих преобразующий эффект в рамках современной парадигмы», – процитировал В. Колташов одну даму, которая выступала на каком-то научном форуме.

Типичная абракадабра! Она же белиберда[167]! Еще древнегреческий философ Протагор учил: «Кто ясно мыслит – ясно излагает». А тот, кто выражается с помощью подобных абракадабр, явно так же и мыслит.

Приведу лишь два фрагмента из рассуждений автора упомянутой выше статьи о квазинаучном языке:

«Это началось еще в советские времена. Но псевдонаучный академический язык завоевал господствующие позиции не только в гуманитарной, но и технической сфере уже после 1991 года. Ныне им пишутся статьи и книги, и все это сходит за нормальную деятельность ученых и экспертов. Некоторые, особенно „даровитые“, даже выучились разговаривать на таком языке. Им кажется, что чем менее понятно они будут выражать свои мысли, тем больший авторитет приобретут».

«Люди знания» пишут кривыми (т. е. лукавыми – В. К.) и громоздкими предложениями не только потому, что не умеют писать лучше или были сбиты с пути непутевыми наставниками. Путаность изложения – результат путаности мыслей, душевных проблем, а точнее, роя психических противоречий».

А вот из другой статьи на тему псевдонаучного языка применительно к социологии: «для запудривания мозгов псевдонаучной общественностью широко и повсеместно используется некий заимствованный категориальный аппарат американской и французской социологии, который сами называющие себя учеными псевдоисследователи не понимают по определению. Ни по отдельным словам, ни в их совокупности»[168]

Ю. Голубицкий в статье, посвященной извращениям языка, практикуемым представителями корпорации «Наука», называет следующие основные приемы коверкания научных текстов для придания им имиджа «высокоинтеллектуальной продукции»[169]: 1) описательное перечисление; 2) необоснованный максимализм утверждений; 3) отказ от использования литературных приемов; 4) использование избыточных определений; 5) чрезмерное употребление эгологизмов; 6) необоснованное использование кавычек; 7) сомнительное использование терминов. Примечательно, что если еще недавно такие приемы использовались лишь в общественных науках, то сегодня ими уже не брезгуют те, кто занимаются науками естественными.

В этот список я бы еще добавил некоторые приемы. Например, такой как математизация. Сегодня в общественных науках математика используется даже там, где никакие количественные методы исследования не работают. Но числа, формулы и графики нужны для того, чтобы скрыть смысловую пустоту работ и придать им имидж «научных».

Или избыточное цитирование, перегрузка текста ссылками на других авторов. Как пишет Е. Кутявина, «пустая мысль, окруженная цитатами, мимикрирует под научную»[170].

Современное «экономическое образование» как образчик абракадабры

В силу своей профессии и работы мне приходится иметь дело с литературой, которая претендует на то, чтобы называться «продукцией» «экономической науки». У меня имеется бесконечное число примеров, относящихся к этой «науке», иллюстрирующих общие положения о современном научном языке как абракадабре[171]. А абракадабра (она же – белиберда, вздор, бессмыслица, галиматья, околесица и т. д.) нужна для того, чтобы сеять ложь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Что такое антропология?
Что такое антропология?

Учебник «Что такое антропология?» основан на курсе лекций, которые профессор Томас Хилланд Эриксен читает своим студентам-первокурсникам в Осло. В книге сжато и ясно изложены основные понятия социальной антропологии, главные вехи ее истории, ее методологические и идеологические установки и обрисованы некоторые направления современных антропологических исследований. Книга представляет североевропейскую версию британской социальной антропологии и в то же время показывает, что это – глобальная космополитичная дисциплина, равнодушная к национальным границам. Это первый перевод на русский языкработ Эриксена и самый свежий на сегодня западный учебник социальной антропологии, доступный российским читателям.Книга адресована студентам и преподавателям университетских вводных курсов по антропологии, а также всем интересующимся социальной антропологией.

Томас Хилланд Эриксен

Культурология / Обществознание, социология / Прочая научная литература / Образование и наука