Читаем В ночь большого прилива. Повести полностью

В ночь большого прилива. Повести

- Не свались смотри, - сказал он, а старику объяснил: - Это у меня товарищ. Он маленький, но зато говорящий.

Чип застеснялся, но все-таки подтвердил:

- Пр-равда.

- Чудеса, - сказал старик. Но сказал таким спокойным голосом, что сразу стало ясно: за свою длинную жизнь он видел чудеса похлеще.

Мальчик встал у борта и, наконец, огляделся. В первый миг палуба показалась ему широкой, как стадион, а мачты - бесконечными. Над палубой, в путанице трапов, поручней, канатов и блоков поднимались белые надстройки. Синим стеклом и медью сверкали иллюминаторы. Но в этом блеске, в этом захватывающем душу переплетении такелажа и рангоута, Мальчик сразу увидел главное: коричневый отполированный штурвал и узкую колонку нактоуза.

- Можно я пойду… посмотрю? - шепотом спросил он.

- Иди. Смотри, - сказал старик. - Смотри и трогай. Можно.

Мальчик медленно подошел к штурвалу. Солнце грело плечи и голову. С берега шел ровный теплый ветер. Чип затих на плече.

Мальчик взял в ладони рукояти штурвала. «Ком-кливер и кливер поднять! Поставить оба марселя! Шпиль пошел! Руль - два шпага под ветер!»

Он крутнул штурвал, и тот повернулся с неожиданной легкостью. Над палубой с криком пронеслись чайки. Словно приветствовали нового капитана.

Мальчик тихо отпустил штурвал. И подошел к мачте. Дерево ее было желтым и блестящим, как у скрипки. Оно было теплым.

Мальчик прижался к мачте плечом и щекой. Он услышал тихий и ровный гул. То ли ветер гудел в стеньгах и вантах, то ли в трюмах баркентины проснулось эхо прежних штормов…

Старик теплыми глазами смотрел на Мальчика. И наконец сказал:

- Когда я был такой же, я тоже первый раз пришел на парусник. И тоже слушал…

Мальчик оторвался от мачты и взглянул на моряка: неужели седой могучий старик был когда-то мальчишкой? Старик, видимо, понял.

- О, это было давно, - сказал он с коротким смехом. - Тебе надо прожить шесть раз столько, сколько ты жил, чтобы пришло такое время. - Он подумал и тихо добавил: - Но это было…

Мальчику показалось, что старик слегка загрустил. Из-за него. И, чтобы изменить разговор, он деловито спросил:

- А что, весь экипаж сошел на берег? Никого, кроме вас, не видно.

Старик усмехнулся:

- Капитан сошел на берег. А экипаж - вот он. - И хлопнул себя по груди. - Мы сейчас к ремонту готовимся, поэтому большой экипаж ни к чему.

Старика звали Альфред Мартинович. Он был родом из латышской рыбачьей деревни и всю жизнь провел в море. Полным именем его редко называли: во все времена и на всех кораблях к нему обращались коротко и уважительно - Мартыныч.

- Зови и ты меня так. Я привык, - сказал он Мальчику на прощанье. - И не забывай, в гости приходи.

Конечно, Мальчик пришел. На следующий же день. На причале, недалеко от трапа, смуглый парень в разноцветных плавках обтесывал длинное бревно. Желтая щепка чиркнула Мальчика по ногам, и он ускорил шаг, чтобы еще не зацепило.

- Стой, пацан! - потребовал парень (а сам все махал топором). - Ты куда?

- Сюда, - Мальчик показал на трап. - На борт.

- Это зачем?

- Надо, - сдержанно сказал Мальчик. Он слегка рассердился. За щепку, ударившую по ногам, и вообще: «Размахивает топором, даже не смотрит. Да еще допрашивает. Кто он такой?»

- Неизвестно еще, надо тебе сюда или нет, - сказал парень и воткнул топор в бревно. - Ты к кому?

- К Мартынычу.

- А по какому делу?

У него был круглый мясистый нос и подозрительные глаза.

- У каждого свое дело, - с досадой сказал Мальчик. - Я ведь тебя не спрашиваю, каким делом здесь ты занимаешься…

- А я могу сказать. Столб ставлю, чтоб электричество на ящик протянуть, а то аккумуляторов не хватает. А вот что тебе нужно?

«Это он баркентину ящиком обзывает», - подумал Мальчик. И не решил еще, что сказать, как парня окликнули:

- Рудик!

Окликнула девушка. Обыкновенная девушка с белой сумочкой. Она этой сумочкой нетерпеливо размахивала.

- Я уже давно готова, а ты…

Рудик повернулся к баркентине и завопил:

- Дед! Кинь из каюты мои манатки, я отчаливаю!