В Новый Свет

— С чего бы тебе, Элеонора, стало меня приятно видеть? У нас никогда с тобою не было никакой привязанности, абсолютно никакой.

— Да? Разве? Впрочем, что мы тут стоим в коридоре, пойдём в парк. А помнишь, ты подарил мне жемчужину? И да, идальго ведут девушку всегда под руку.

— Пойдём, — пожал я плечами, не подозревая никакого подвоха, но руки не подал. Как-то чересчур это было для меня, не привык я к резким переходам.

Пройдя коридорами и залами, мы вышли из здания и направились в парк, подойдя к одной из скамеек.

— Давай присядем, — предложила Элеонора, но что-то было в ней не так. Слишком она сильно улыбалась. Это не было на неё похоже. Правда, прошёл почти год, может она успела поменяться? А девушка, не дождавшись того, что я отвечу ей, сама присела и положила ладонь на место рядом с ней и похлопала ладонью, приглашая меня.

— Садись, Эрнандо, я хочу с тобой поговорить.

«Свободная касса, свободная касса!» — всплыло у меня в голове.

— Нет, я лучше постою.

— А?! Тебе так лучше видно! — и Элеонора улыбнулась, показав глазами на глубокий вырез своего платья. Сейчас он соблазнительно оттопыривался, частично обнажая полукруглые полушария нежной девичьей кожи.

А я и не заметил! Как-то был ошарашен неожиданным предложением девушки пообщаться. Невольно я опустил взгляд в вырез платья и оценил грудь графини де Тораль.

Подняв голову, я посмотрел уже в её чёрные глаза, которые вызывающе уставились на меня. Элеонора приоткрыла рот, разлепив сочные губы и, проведя по ним кончиком языка, стала говорить:

— Не хочешь сесть рядом со мной?! Боишься что ли меня? Не бойся, я не ведьма, как Мерседес, и не заколдую тебя, а может даже и расколдую! — и девушка засмеялась, а её бюст заманчиво заколыхался в корсаже.

«Охренеть, что происходит? С чего бы это?», — лихорадочно бились в моей голове глупые мысли. Но девушка уверенно провоцировала меня на то, чтобы сесть рядом с ней и обнять её. Ещё немного, и я бы не удержался и сел рядом с ней. А потом? А что потом? Потом, не знаю, что.

В это время Мерседес увидела, что Элеонора куда-то ушла. Тревога нарастала. Её угрозы она не пропустила мимо, хватит уже дурой быть. Элеонора не та девушка, которая говорит пустые слова. Если сказала, значит сделает. Со вчерашнего дня они не разговаривали и игнорировали друг друга, приходя в комнату только спать. Иногда, правда, обменивались уничижающими репликами.

Но куда она ушла? Мерседес, забросив повторение материала и подготовку к очередному зачёту, отправилась на поиски. Элеонору и Эрнандо она увидела, когда они уже выходили в парк со второго этажа коридора.

— Сука! — вот и всё, что сказала Мерседес, бросившись вниз. «Щас посмотрим, куда ты ведёшь Эрнандо и для чего!»

Увиденное в парке до глубины души поразило Мерседес.

Эрнандо стоял возле скамьи, где сидела Элеонора, которая выгибалась словно кошка, выставляя на обозрение Эрнандо все свои прелести, а тот не отрывал от них взгляда. Каброн!

Каброн! Каброн! Каброн! (Козёл! — прим. автора)

***

Критическое положение, как ни странно, спасла Мерседес. Пока я был весь поглощён Элеонорой, она явилась будто ведьма с ночного шабаша, в свете заходящего солнца зелёными глазами.

Услышав её, я повернулся и встретился с ней взглядом, невольно вздрогнув от увиденного. Я словно прикипел к Мерседес. А та была в ярости, нет, она была не в ярости, она была в плохо контролируемом бешенстве. Боюсь, дело может кончиться рукоприкладством, и бить буду не я.

— И о чём мы тут мило так беседуем?! — заорала Мерседес, сдерживаясь с трудом. Странно, но при этом она обращалась не ко мне, а к Элеоноре, и смотрела на неё же.

От неё пыхало такой яростью и жаром, что я невольно отступил от скамейки, а Мерседес сразу же заняла моё место и мне снова пришлось отступить. В итоге я оказался за спиной Мерседес, которая ниже меня ростом. Но тогда так не казалось. Скорее наоборот.

— Я беседую не с тобой, — холодно ответила ей де Тораль, — У меня разговор с графом, а не с тобой. Я закончу, тогда и ты можешь с ним поговорить, если он сам захочет.

— Что?! Кто ты такая, чтобы за него решать? Это его дело, а не твоё. И вообще, неприлично знатной сеньорите так откровенно себя выпячивать. Смотри, у тебя сейчас грудь вывалится из корсажа. Об этом узнают многие, церковь первая, посмотрим, что скажут твоему отцу о твоём поведении. У вас итак всё не очень хорошо в семье, а будет ещё хуже, не так?

— М-м-м, Мерседес, а я и не знала, что ты выросла в такую стерву. Эрнандо, ты слышишь?! Видишь, кого ты раньше любил!.. Она ведёт себя, как торговка на базаре! Слава Деве Марии, он давно уже разлюбил тебя, Мерси-и-и.

— Что?! Это не твоё дело, кто кого разлюбил! Как разлюбил, так и полюбит обратно, — в запале проорала Мерседес, а мне захотелось быть отсюда подальше. Но сбежать возможности у меня не было потому как дворянин, а вмешиваться — было себе дороже.