В объятьях богини раздора

– Физик и лирик? – усмехнулся фотограф.

– Да нет. Мне приходит в голову, что он просто не хочет ничего менять. Его устраивает, что я не слишком много сил трачу на работе, занимаюсь бытом, кухней… Детей у нас нет.

Наталья ждала, что он спросит: почему нет детей? Но ему, похоже, было всё равно. Он смотрел на неё с интересом:

– Я могу вам предложить поработать моделью. В вас что-то есть… вы необычны. Камера вас любит. А мне иногда до зарезу нужна модель в кадре… Не часто. Иногда.

Наталья не услышала намёка. От слёз, волнений, от перепадов погоды внутри её было холодно и сыро. В ответ она лишь покачала головой.

– Напрасно. Я ведь не забесплатно предлагаю. Час работы модели стоит… – настаивал Влад. Он назвал сумму.

– Спасибо, не надо.

– А за сегодняшний день?

– Нет, не надо. Это был ваш гонорар.

– За что?

– За спасение от бомжа. Будем считать так.

– Ну что ж… – Фотограф тянул паузу. – Значит, за знакомство с очаровательной женщиной мне нужно благодарить бомжа-мародёра?

– Получается, так. Кстати, как вы собираетесь распорядиться этими фотографиями?

Влад пожал плечами:

– Пока не знаю. Скорее всего, оставлю для портфолио. У меня не так много хороших фотографий, сделанных в «синий час», а эти должны быть удачными.

– В синий час?..

– Синий час – это сумерки, когда солнце только ушло за горизонт… Ну или вот-вот взойдёт. При таком освещении получаются такие… пронзительно-синие снимки. Да вот увидите. В любом случае вам нечего бояться. Вы там прекрасно выглядите.

Наталья неопределённо улыбнулась. Она не была уверена, что выглядит так, как он говорит.

Некоторое время они шли молча.

– О, полюбуйтесь-ка на этот образец частной архитектуры начала двадцать первого века. – Влад указал на огромный дом, выстроенный в виде гигантского двухэтажного сарая. – Чувства вкуса и меры обошли этот район стороной…

– Да, – кивнула Наталья.

Они шли по улице, застроенной коттеджами, один другого внушительнее. Раздвижные ворота, виднеющиеся из-за высоченных заборов крыши беседок, флюгеры; за ажурными железными заборами машины – как одна – иномарки, и почему-то всё чёрные или красные.

Разговаривать не хотелось.

Наталья подумала о том, сколько всего намешано в человеке: нелепая ситуация не мешает ей получать удовольствие от общества незнакомого мужчины. И даже больше – испытываемое ею удовольствие от осознания того, что она нравится человеку, профессионально работающему со зрительными образами, отзывается в ней подобием удовлетворения.

Она вспомнила об Иване и почувствовала тревогу. Их ссора показалась ей всего лишь столкновением разных восприятий: Иван не был глухим и упрямым – он просто заблуждался, принимая за отстоявшуюся истину их ситуативные реплики. Она всё объяснит ему, и мир между ними восстановится.

Они вышли на перекрёсток. Наконец-то Наталья узнала улицу: на другом конце находился дом, в котором она жила. Они молча перешли перекрёсток и двинулись к её дому: она – впереди, он – за ней. Когда она замедлила шаги у своего подъезда, Влад что-то сказал и сунул в её руку твёрдый квадратик. Она не расслышала из-за шума проезжающего мимо, сочно расплёскивающего лужу такси. В свете фар Наталья увидела в глубине зрачков спутника своё отражение; в её голове мелькнула какая-то мысль, но осознать ее Наталья не успела. Машина проехала и свернула к соседнему дому.

– Там номер телефона, – сказал Влад. И, как давно знакомой, добавил: – Будет настроение – позвони.

– Спасибо.

– Это тебе спасибо.

Она кивнула, сунула визитку в сумку и открыла дверь подъезда.

* * *

На часах в квартире Ильиных было почти три, когда в гулкой тишине подъезда Наталья возвращалась домой. Она шла по лестнице – так же как Иван несколько часов назад, – лифт не работал. Мокрыми балетками она наступала на оставленные в лестничной пыли следы своего мужа. Наталья старалась переключиться на ссору, которая случилась между ней и Иваном, но какая-то её часть тянулась назад, к случайному знакомцу, который назвал её необычной. Это слово волновало её. Наталья не понимала, что именно её зацепило, но оно дразнило, манило скрытым смыслом. Границы твоего мира можно раздвинуть, да и вообще убрать – вот о чём говорило слово «необычная» Наталье.

Она готовилась к тому, что услышит от Ивана упрёки, и, возможно – злые. Но её это не пугало. Минувший день что-то изменил в ней, и Наталья отчётливо чувствовала, что обязана этим даже не тому, что появилось в ней до прихода Ивана, а ссоре, вечерней прогулке и особенно – встрече с фотографом. Она больше не приложение к своему мужу. Она – человек, который принял решение бороться с судьбой…

Более того, решил победить.

Наталья дошла до площадки с диванчиком и опустилась на него. Было ещё кое-что, что ей надо было обдумать до того, как войти в квартиру.