В объятьях дракона

Айра растерла себя руками и вгляделась вперед. А там что-то красиво мерцало и переливалось всеми цветами радуги. Что же это такое? Где существует и кем создано место, в котором все настолько далеко от реальности? Вот и пауки ведь были ненастоящими – теперь Айра в этом не сомневалась. Но что-то ей подсказывало, что захоти мохнатые чудища навредить ей, получилось бы у них это без труда.

Первый раскат грома заставил ее вздрогнуть и замереть на месте. И сразу же откуда-то сверху полил дождь. Над головой распростерлось грозовое небо. Все его и очень часто прорезали огненные зигзаги. Гром все усиливался, как и дождь. Айра моментально промокла и побежала вперед, чтобы хоть где-то укрыться от дождя. Она уже и забыла, что и ненастья тут не должно быть, что оно тоже ненастоящее. Страх гнал ее в убежище. От грома она оглохла, а от дождя ослепла.

Убежать далеко не получилось – на пути Айры выросло новое препятствие, пострашнее прежнего. Она стояла на верху лестницы, убегающей далеко вниз, теряющейся в густом тумане. И не было даже перил, в которые бы можно было вцепиться, чтобы удержаться.

– Бедовая ты какая-то, Айра, – выговаривала ей тетка Гела, отругав перед этим как следует и даже похлестав хворостиной. – Видно, в прошлой жизни что-то связано у тебя было с ненастьем и лестницей, будь они неладны! – смачно сплюнула она. – Ох, прости меня, Творец наш всевышний, – тут же воздела глаза к потолку.

Айра сидела на полу возле печи и тихонько всхлипывала. Мягкое место болело после тяжелой руки тетушки. Лишь сочувствующий взгляд дяди Пикрена и служил ей утешением.

Разговор этот состоялся несколько лет назад, когда Айра еще была голенастой девчонкой. Отправила ее тетка за какой-то травой, названия которой Айра уже и не помнила. Росла трава эта на горе, и вела туда выдолбленная прямо в скале крутая лестница. По дороге к скале застал Айру сильный дождь. А увидев лестницу, она и вовсе не смогла двигаться дальше. Так и сидела у подножья, под дождем до самого вечера, где ее и нашел дядюшка. А всему виной стал страх, частенько выливающийся в ночные кошмары, когда снилось ей что стоит она на краю лестницы – крутой и убегающей вниз, такой длинной, что не видно конца ее. Стоит и боится пошевелиться, судорожно вцепившись в перила. Сон делал этот страх чем-то невероятно большим и пугающим. Во сне Айре казалось, что нет ничего страшнее этой лестницы. Наяву она обходила лестницы стороной. Под дождем же, если попадала под него, страдала и душой, и телом. Дождь неизменно рождал в душе тоску, а на глаза просились слезы.

А сейчас все было как в страшном сне, только еще и с грозой, которая все усиливалась. Дождь лил уже стеной, и под его струями ступени лестницы становились скользкими. Айра чувствовала, как ноги начинают скользить к краю верхней ступени. И рядом не было ничего, за что она могла бы зацепиться.

А может, так и лучше? Пусть все сейчас и закончится – ее жизнь со всеми кошмарами. Пусть эта лестница заберет ее и избавит от дальнейших страданий.

* * *

Иэрен приглушенно выругался, когда наложница не удержалась и соскользнула с лестницы. Невидимой тенью он рванул за ней раньше, чем успел хорошенько подумать. И через мгновение тело девушки, что находилась без сознания сейчас, сжимали его руки.

Она была вся мокрая и безжизненно бледная. А еще холодная как сосулька в белой долине.

– Пожалуй, для первого раза с нее хватит, – пробормотал Иэрен, невольно прижимая наложницу к своему горячему телу в попытке отогреть. – Кто ж знал, что твои страхи так велики, – посмотрел он на ее лицо и убрал прилипшую к виску темную прядь волос.