В объятьях сна

– Я рад, что вы навестили меня! – он гладит её по лицу своей нежной рукой – Я словно снова, как в молодости. Спасибо! Я так рад, что вы приехали ко мне в гости…

Внезапно она просыпается и пытается вспомнить, Форд ли ей снился… Голубые глаза, заменившие пустоту, словно придавали ему жизни. Это просто был её прадед, но вовсе не тот Форд, которого она видит тут, перед собой.

«А похож…» – подумала Глэд.

Одиночество и ненависть к самой себе терзали её. Необычные чувства для девушки среди ночи, но Глэдис опять взволновала тема того, что у неё так и не было второй половинки, все просто проходили мимо неё в течении всей жизни, будто она пустое место. А Форд, хоть и является пустым местом, окружён любовью и благоговейной нежностью. При этом и он, как кажется Глэд, к ней не равнодушен. Она считает, что это не самые дельные мысли, но даже брат её не воспринимает как женщину, хоть он и не должен, наверное, по этическим соображениям.

Глэд тихо заплакала, а потом ей почудилось, будто её кто-то обнял, и она перестала плакать и застыла на месте, сосредоточившись на этом чувстве, а потом тихо-мирно уснула.

Новое утро началось с испуганного крика петуха, оборвавшегося на середине. Эвансы проснулись и, не увидев Форда на месте, пошли на кухню, где и обнаружили его вместе с надзирателем, который стряпал для всех завтрак. Он решил приготовить куриный суп, но фермер не дал ему курицу из-за «малой численности», однако позволил забрать одного из трёх петухов. Глэд сказала Гленну, что станет вегетарианкой, если он ещё хоть раз убьёт живое существо. Он молча кивнул, стёр с лица пот, случайно испачкавшись кровью петуха, и продолжил готовить.

Эвансы расселись по своим местам. Минуту спустя Гленн убил муху, как только та села на стену, и мигом произнёс: «Не считается!». В ответ на что сестра начала показушно биться головой о стол, но никто не обратил на это внимания, от чего она обратилась к Форду, притворившись, мол он отвечает на её вопросы.

– Как вам спалось? Ой, мне тоже вы снились! А как вы считаете, мне идёт то платье, что я вчера купила? Да неужели? Вот так он вам и сказал? Кошмар! Больше делать там маникюр не буду!..

Мужчины косо на неё посмотрели, у Форда же по-прежнему нету глаз. Гленн садится ко всем, обещая, что через полчаса суп будет готов. Все молча сидят, а Глэд с улыбкой на лице смотрит на всех поочерёдно и хихикает.

– Сегодня я погуляю одна, мальчики.

– С чего бы это? – спросил её брат.

– Просто скучно с вами. Да и надо же о личной жизни хоть изредка думать.

– Хозяйка хочет найти кавалера? – иронично вставил надзиратель.

– Огрести в подворотне мисс захотела… – дополнил брат.

– Эх, мальчики, вам не понять. Я просто хочу побыть одна. В салоне красоты быть может засяду… – выкрутилась, кокетливо играя двумя пальчиками по столу, Глэдис.

– Если одна, то за свой счёт, – почти хором сказали мужчины

– У меня пока ещё есть деньги, не беспокойтесь, – подытожила красотка Глэд и ушла из комнаты.

Надзиратель с её братом пожали плечами и откушали уже готового супа. Сестричка вернулась.

– А где наши покупки, не подскажете? – встав в дверном проёме, спросила она.

– Я отведу вас, мисс… – надзиратель взял даму под руку и повёл её куда-то.

– А сестричка отчасти права. За твой счёт в сауну явно не сходишь… Разлагаешься на глазах, друг… – говорил Форду Леон. – Сложно строить планы, когда все мысли зациклились на водных горках… Может, в кино сходим, ммм?

Форд задумчиво промолчал…

– Ну, значит, договорились! – Леон улыбнулся и пожал костяную руку деда.

Он взялся за ручки коляски и поехал из дому, насвистывая что-то себе под нос.

Тем временем Гарден достал платье Глэд из громоздкой кучи… Оно всё ещё пахло дихлофосом, так как было в эпицентре вчерашнего разбрызгивания. Глэдис из вежливости поблагодарила надзирателя и пошла переодеваться. Когда она ушла, Гленн откашлялся и вновь закрыл дверь на засов. Глэд быстро переоделась в своей комнате и, словно приведение, покинула дом.

Через некоторое время Гарден понял, что остался один, и, смирившись с этим, начал уборку.