В объятьях зверя (СИ)

Но Энзо еще никогда в жизни не встречал в чьих-то глазах столько боли. В тот самый миг, когда они с Еленой увидели, как Никки, заливисто смеясь, бежит в объятья Кэролайн, не замечая никого и ничего вокруг, и услышали, как звонко и с каким искренним детским счастьем в голосе она называет ее мамой, в Елене словно бы щёлкнули выключателем, погасив в ее взгляде ту самую искру, которую люди, наверное, называют жизнью. Она не сводила взгляд с дочери, которая неловко обнимала Кэролайн и о чем-то лопотала ей на своем, еще не совсем понятном детском языке, и казалось, что из нее по частям вынимают душу, растаптывая ее, разрывая на куски, сжигая дотла. На глазах заблестели слезы, но Елена приложила все усилия, чтобы сдержать их и не испугать Никки. Но даже если бы она заплакала, закричала, что есть мочи, наверное, это не забрало бы из нее и одной десятой части того, что она испытывала в этот момент. Ей хотелось только одного — обнимать Никки так крепко, насколько у нее хватило бы сил, как раньше, целуя в лоб, щеки и нос, слыша ее звонкий смех, снова и снова глядя в эти не по годам хитрые и озорные голубые глаза, и понимая: ее малышка ее помнит. Но все ее самые робкие надежды в этот момент разлетелись на мелкие осколки, подобно хрупкому хрусталю.

И этот короткий миг что-то перевернул в самом Энзо. В эту секунду забылось все: то, для чего они с Еленой сюда приехали, о чем им рассказала Кэролайн, как они собирались действовать дальше. Остался лишь колючий холод внутри и единственная истина: так не должно быть.

— Елена, — несмело позвал итальянец, и Елена, словно бы снова вернувшись в реальность, повернула голову в его сторону.

Энзо понимал, что сейчас бесполезно подобрать слова, которые смогли бы забрать хотя бы часть ее боли, потому что таких слов, наверное, просто нет. Но нестерпимо сильно хотелось сделать хоть что-то, чтобы утешить ее, и противиться этому желанию он не мог и не хотел.

— Все будет хорошо.

Уголки губ Елены изогнулись в едва заметной очень грустной улыбке. Когда он, совершенно ей чужой и незнакомый, едва слышно произнес три этих слова, напомнив ей, что она не одна, где-то в области сердца она вновь почувствовала отголоски теплоты: по его глазам она видела, что он искренне сочувствует ей и хочет помочь. Елена, словно пообещав, как когда-то Деймону, что не сломается, поджав губы, кивнула. Больше они не сказали друг другу ни слова, но этот почти немой диалог, на самом деле, был им нужен гораздо больше, чем они оба могли предположить.

В какой-то момент момент Энзо услышал звук входящего вызова на своем мобильнике: звонил Деймон.

— Бодрого утра итальянским мафиози. Не спишь? — послышался в телефонной трубке уже знакомый голос.

— И тебе не хворать, — усмехнулся Энзо. — Уже не сплю. Что-то случилось?

— Случилось. И по этому поводу, наверное, можно было бы устроить пенную вечеринку с бассейном виски и девчонками, на которую я тебя обязательно бы пригласил, если бы сейчас было не двенадцать часов дня понедельника. Сегодня красный день календаря: нашего Стефано задержали.

— Да, про Стефана я в курсе, — на удивление спокойно ответил Энзо, и слух Деймона зацепился за эти слова.

Сальваторе не мог понять, откуда Энзо узнал о произошедшем: вряд ли его оповестили представители полиции — таких связей, как Деймон, он там не имел, и Деймону оставалось лишь гадать о причине осведомленности Сент-Джона, которая его, впрочем, волновала не так уж сильно.

— Если в курсе, то хорошо, — отозвался Деймон. — В связи с этим вам с Еленой нужно познакомиться с одним человеком, и было бы неплохо, если бы это произошло сейчас. Ты можешь через час подъехать ко мне в офис?

— Да, хорошо, — пробормотал Энзо. — Через час буду.

— Вот за что я тебя люблю, так это за то, что ты всегда на связи, — усмехнулся Сальваторе. — Ладно, тогда до встречи. Пойду пока дозваниваться до Елены.

— Деймон, — перебил его итальянец, — не нужно. Елена сейчас со мной, мы приедем вместе.

Деймон на несколько секунд замолчал. Хотя они с Еленой все больше времени проводили вместе с Нью-Йорке, чаще она пока все же жила в Вест-Вилледже и в этот день о своих планах вернуться в город ему не говорила. Ему сразу стало понятно: она снова что-то задумала. Деймон только усилием воли сдержался, чтобы не потребовать у Энзо передать трубку Елене и не устроить ей допрос с пристрастием о том, что она делала в Нью-Йорке в будний день, и лишь попросив их не опаздывать, сдержанно попрощался.

Елена и Энзо были в офисе у Деймона ровно через час, как он и просил. Вместе с ним в его кабинете они увидели высокого темнокожего мужчину в светло-сером костюме. Он выглядел вполне приветливо и, судя по тому, как увлеченно о чем-то беседовал с Деймоном, они были знакомы раньше.