В объятьях зверя (СИ)

Гилберт сидела на кровати, прислонившись к спинке, и не сводила с Сальваторе взгляд, стиснув зубы. Думать о том, что с этим человеком придется снова делить постель, было до мурашек, до неприятного кислого привкуса во рту омерзительно.

— Не скучай, дорогая, — на прощание елейно проворковал Стефан и вышел из спальни, с шумом закрыв дверь.

Елена со злостью захлопнула ноутбук, кажется, совершенно забыв о том, что он включен. Побороть страх было трудно, но в этот момент его затмевало другое чувство. Не было сейчас на свете человека, которого бы она ненавидела сильнее двух этих братьев, превративших ее жизнь лишь в ее жалкое подобие, существование в постоянной борьбе за свое спокойствие. Самым смешным было осознавать, что делали они это, не преследуя общей цели, наверное, даже не подозревая о мыслях друг друга. И по отдельности, не взаимодействуя, они были просто беспринципными гадкими лгунами, которые, надевая уже привычную маску доброты и благородности, врали даже друг другу.

Но у Елены не было выбора: принять Деймона дома ей все равно бы пришлось, потому что просить охранников, никогда даже, кажется, и пылесоса в руках не державших, приготовить завтрак, было бы абсурдно. Она понимала, что сейчас отвечает не только за себя, поэтому должна была предвидеть последствия каждого своего действия. В то, что Стефан, разозлившись на нее, сможет сдержаться и не ударить ее, Елена по-прежнему не верила.

Пока Елена хозяйничала на кухне, она пыталась успокоить себя, мысленно повторяя: «Нужно просто приготовить завтрак и сделать две порции: себе и ему. Это несложно. А потом просто уйдешь к себе». Девушка настолько погрузилась в свои мысли под звуки работающего телевизора — должно быть, Энзо снова не выключил — и кипящего чайника, что, услышав звонок в дверь, вздрогнула.

Хотя Елена знала о том, что скоро должен был прийти Деймон, увидев его на пороге, она все равно ощутила, как моментная встреча их взглядов взбудоражила в ней чувства, которые она пыталась в себе заглушить. По спине прошел холодок.

— Доброе утро, — произнес Сальваторе, улыбнувшись своей фирменной кривоватой, но такой обаятельной улыбкой.

Когда Елена смотрела на него, ее не покидало ощущение, что он — не воплощение «обычного» зла, о котором мы имеем представление благодаря сказкам или встречам с не самыми приятными людьми. Деймон был сложнее и опаснее.

Он был, кажется, удивлен увидеть перед собой жену брата, потому что дверь, если приходили гости, обычно открывал сам Стефан, но умело справился со своими эмоциями и скрыл их от девушки.

— Привет, — едва заметно кивнула она, закрыв дверь. — Проходи. Стефана нет, он обещал вернуться через пару часов.

«Стефана нет? Как же ты согласилась остаться дома одна, зная, что приду я? Инфаркт не хватил? Хотя, видно, что боишься: белее полотна…» — думал Деймон, не отводя взгляд от лица Елены, изучая, кажется, каждый его контур. Разумом он понимал, что пора остановиться, что эта девушка, кроме внешности, не имеет ничего общего с той, чей образ никогда не сотрется у него из памяти. Но оторваться от таких знакомых черт лица было невозможно.

— Ну, ничего страшного. Думаю, не заскучаю, — ответил Деймон, и в его глазах появился уже знакомый Елене огонек саркастической усмешки. Под таким пристальным взглядом ей становилось не по себе, и спасения от него не было: она могла бы отвести глаза, но все равно будто бы кожей ощущала, как он внимательно наблюдает за каждым ее движением и мимикой.

— Ты будешь завтракать? — рассеянно пробормотала Гилберт, когда Деймон вернулся из ванной, помыв руки и по пути столкнувшись с Энзо и Тайлером и обменявшись с ними парой слов.

— От твоей кухни никогда не откажусь, тем более, что я не ел со вчерашнего вечера.

Елена жестом пригласила мужчину за стол и не произнесла ни слова, пока доставала чистую посуду и накладывала ему на тарелку омлет с сыром и луком. У нее самой от голода сводило живот, от запахов, казалось, вот-вот потекут слюни, но поесть перед визитом Деймона она не успела, а вот садиться с ним за один стол совсем не хотелось. Поэтому, видимо, самой Елене с завтраком нужно было повременить.

— Чай будешь?

— Да, можно черный?

В моменты таких бытовых диалогов Деймон был очень даже мил и в целом вел себя, не переходя никакие границы, поэтому забыть о том, кого он из себя представляет на самом деле, хотелось еще сильнее.

— Ты очень хозяйственная, — сказал Сальваторе, когда Елена накрыла на стол, и уголки его губ изогнулись в полуулыбке. — Спасибо.

— Не за что, — пожала плечами она и уже хотела было выйти из кухни, но Деймон ее задержал.

— А ты куда? — в его голосе слышалось искреннее изумление, будто бы он и правда предполагал, что Елена тоже что-нибудь съест.

— Я уже перехватила пару бутербродов, — соврала девушка.