В объятьях зверя (СИ)

— Господи, сколько я спал? — пробормотал Деймон, когда наконец проснулся и увидел рядом с собой Елену. За окном было уже темно.

— Сейчас одиннадцать, — отозвалась она.

Деймон сел на диване, протер глаза и посмотрел на наручные часы.

— Твою мать… — протянул он, откинувшись на подушки и запрокинув голову. — А ведь хотел пораньше вернуться… Да ну нахрен, я в такую позднотень уже не поеду, — в этот момент было непонятно, кому он это говорит — себе или Елене. — И так спать хочется… Придется тебе помозолить глаза, — усмехнулся он, переведя взгляд на девушку, встав с дивана и сняв футболку. — Ты еще не будешь ложиться?

— Я хотела немного почитать.

— Ладно, — Деймон пожал плечами. — Тогда спокойной ночи.

Он направился к лестнице, чтобы подняться на второй этаж, но на мгновение задержался и снова повернулся к Елене.

— Спи, где хочешь. Но, проснувшись утром, я хочу увидеть тебя в своей постели.

Когда Елена услышала эти слова, она почувствовала, как по спине побежали мурашки. Голос Деймона звучал безапелляционно и даже как-то жестко. Ответить ему она не успела: он быстро ушел в спальню — ему было явно неинтересно, что на этот счет думает она.

Soundtrack: Король и Шут — Воспоминания о былой любви

В теле — какое-то странное, необъяснимое, пугающее чувство невесомости. Очень тепло. Елена чувствовала, что у нее закрыты глаза, но какая-то сила внутри нее пыталась заставить ее открыть их. Ей сильно хотелось спать, она пыталась побороть эту слабость, но удалось ей это далеко не сразу. Наконец, собрав остатки сил и плотно сжав губы, она распахивает глаза.

Сначала кажется, что она ничего не видит: ее глаза открыты, она это точно знает и чувствует, но вокруг — темнота. Первым, что ощутила Елена, когда очнулась, был холодный пол под спиной. Прошло еще некоторое время, прежде чем к ней вернулось ощущение собственного тела и она смогла понять, что у нее заклеен рот и связаны заведенные назад руки. Через пару секунд вернулось и зрение. Помещение, в котором она находилась, было достаточно хорошо освещено и богато украшено. Потолок, где висела массивная, украшенная множеством драгоценных камней люстра, представлял собой фреску, изображавшую, судя по внешнему виду героев, картины жизни времен античности — среди персонажей можно было узнать изящную Афродиту с цветком нежной розовой розы в руках, прекрасного Париса в пастушьей одежды, держащего в ладонях яблоко, грозную Афину в полном военном облачении — с мечом, эгидой и в шлеме. Елена силилась вспомнить, что за миф изображен на этой завораживающей картине, но мысли путались, в ушах шумело, и сделать это никак не получалось. Стены были отделаны красным деревом, в свете ламп отливавшим каким-то зловещим кровавым оттенком.

У Елены в голове промелькнул лишь один вопрос: «Где я?», но понять это она не успела.

— Очнулась? — услышала она до боли знакомый бархатный голос, заставлявший внутри все замирать. Это был Стефан.

— Привет, дорогая, — улыбнулся он, присев на корточках и проведя рукой по щеке Елены.

Елена хотела закричать, но не могла этого сделать: рот был залеплен куском скотча. Она попыталась попятиться назад, но и это у нее не получилось: тело просто не слушалось.

Она делала рваные глубокие вдохи, чувствуя, как внутри все леденеет, а сердце, заходившееся в бешеном темпе, вот-вот просто разорвет грудную клетку. Елена простонала.

— Ты мне хочешь что-то сказать? — усмехнулся Стефан. — Ну, давай.

Он с силой отдернул скотч, и в следующее мгновение нежную кожу обожгла жалящая боль.

— Куда ты меня привез?! — на пределе голоса крикнула Елена, хватая ртом воздух.

Ей казалось, то еще мгновение — и она просто задохнется. Но, наверное, это было бы лучше, чем вновь видеть перед собой его зеленые глаза, в напускной доброте которых был скрыт сам дьявол.

— Это твой дом, Елена, — прошептал он. — Он навсегда станет твоим…

— Отпусти меня! — по щекам потекли слезы. — Пожалуйста, отпусти!

— Какая же ты все-таки наивная, — с полуулыбкой покачал головой Стефан. — Куда же я теперь тебя отпущу, когда ты столько всего натворила?

Из-за слез, застилавших глаза, Елена не видела уже практически ничего — все было размыто: черты лица Стефана, рисунки на стенах, какая-то мебель. Внутри все дрожит, будто она несколько часов провела в ледяной воде. Сейчас она готова была молить о помощи любых богов, отдать взамен что угодно, лишь бы он позволил ей уйти.

И вдруг в сознании, словно яркая вспышка молнии, мелькает имя того, о ком, казалось бы, она в этот момент должна была вспомнить в последнюю очередь.

Деймон.

Он не спаситель.

Но он — последняя надежда.

— Деймон!!! — изо всех кричит Елена, надрывая голос до хрипа. Воздуха в легких катастрофически не хватает, и она закашливается. — Деймон, пожалуйста…

— Оу, ты хочешь увидеть Деймона? Не вопрос.

Стефан отошел на несколько шагов.

— Брат! Елена хочет видеть тебя!

Через несколько мгновений на пороге комнаты появляется он. У Елены внутри все обрывается.