В объятиях его снов

— Полторы-две тысячи магов с полным резервом. У человеческих магов ситуация довольно грустная: есть резерв, помагичил, и нет резерва. Драконы используют накопители-концентраторы. О них я тебе, пока, не расскажу. Национальный секрет, знаешь ли.

— Это значит, что все драконы этот секрет знают, но помалкивают?

Легкий кивок. Дракон отступил и мотнул головой, избежав более длительных объятий. Как бы странно то, не звучало, драконом он мне нравился больше. Если лечь рядом, то у его брюха будет тепло. А еще он не будет приставать в звериной ипостаси, потому как… о физиологии драконов и масштабе между зверем и человеком задумываться не спешила. От макушки и до основания хвоста от силы два метра, но не более двухсот тридцати. Вот так и разбиваются сказки о жестокую реальность: не существовало в мире тридцати-сорока метровых драконов.

— Не драконы зло… — проворчал Клео и вернулся в человеческий облик, — а политика между государствами. В империи людей-беженцев не особо привечают, но дают рабочее место на первое время. Если согласны, то получают спальное место на тот же срок и возможность прижиться. Если не согласны, то свободны.

— Это ты меня так успокаиваешь или вербуешь?

Улыбка не сходила с губ ни с моих, ни с его. Я позволила себя обнять за талию со спины и даже покачаться, словно в такт медляку, что меня всегда успокаивало. Ласка и комфорт всегда подкупали меня, и я не удержалась. Сдалась. Раз назад путь найти не так-то просто, так может не стоило спешить? Зато связь между мирами имелась: Глория написала письмо маме… А написала ли?!

— А моя мама точно знает, где я?

Вопрос будто время остановил. Повисла тишина: ни звуков природы, не шороха дыхания Клео, ни стука его сердца. Я тоже замерла, чувствуя реальную подставу. Кое-кто обещал, что Глория все-все сделала. Все-все сделала. Молчание и нервная задержка дыхания докладывали обратное, выдавая с головой.

— Мама не знает, да? Она считает, что я пропала без вести. Меня похитили…

— Тс! — клацнул зубами Клео, совсем как он-дракон пастью. — Уж твоя мама точно знает, где ты и с кем ты. Она характеру моей запросто конкуренцию составит.

Если предложит, то замуж за него не пойду ни за что на свете! Зная характер моей мамочки, свекрови такой я не выдержу. Если б мы встречались в нашем мире, то я бы крепко задумалась о «разведении мостов» в наших отношениях. Хотя… о чем это я? Более вздорного и эксцентричного человека, чем моя мать, просто-напросто не существовало ни в прежние века, ни в наше время.

— А откуда мама знает?..

Вопрос потонул в визге — Клео столкнул меня с обрыва и прыгнул сам. Между скалой, на которой мы стояли, и водной гладью не меньше километра! Он свихнулся? В полете он обернулся драконом и схватил меня в лапы, прижав когтями. И летела я, как сказочная принцесса, похищенная злым драконом. Запрет он меня на вершине высокой башни, которая от старости вот-вот рухнет: сначала крыша на голову несчастной похищенной принцессы, потом все остальное накренится, как Пизанская родственница…

— Ме! Ня! На! Зе! Лю! — кричала, отходя от шока. Ветер бил в лицо, и я ничего не могла поделать. Экстримал! Нарвалась же! Спустимся, и я его убью! Клянусь! Убью и не пожалею о решении позже!

Послушался. Но лучше бы этого не делал! Клео-дракон пошел на снижение, и мои ноги практически касались воды, покрывшейся тонким слоем наледи. А затем он снова вспорхнул в небеса, обескураживая меня и доводя до психа. Подрезать «птичке» крылышки и облить нефтью перышки, чтобы больше не доводила до ручки. Дракон то взлетит ввысь, то рухнет к самой воде. Мое сердце то замирало, то пускалось вскачь.

На землю меня опустили мягко. Дракон все еще махал крыльями, удерживая тело в полете, а я на ногах стоять не могла. Только носочки коснулись тверди, как я упала наземь, оцарапав щеку, и снова поцеловалась с грязью. В прошлый раз дня полтора-два назад я рухнула в опавшие листья, сейчас — в снег. В самый настоящий снег, несмотря на раннюю в этом мире осень. Мы переместились на другой континент во втором полушарии? При условии, что вселенная этого мира также состояла из планет.

Сил хватило только на то, чтобы перевернуться на спину. К моему удивлению, снег не морозил, а… песок? Белоснежно-белый песок? Клео вновь оборотился человеком и, смеясь, сел рядом со мной. Он дернулся, увидев мой убийственный взгляд. Я протянула руку, цапнула его кулаком по предплечью, но скорее погладила, чем ударила. Сердце все еще заходилось в страхе: я ненавидела самолеты, боялась до жути. К дельтаплану никогда бы не подошла даже под страхом смертной казни.

— Испугалась? — с недоумением поинтересовался Клео и прилег на бок. — Я тихонько. Даже виражей не закладывал.

— Убью… — прошипела, действительно собираясь отомстить, как сумею. — Сожгу к чертям.