В объятиях Порфиры

— Уже далеко… граф с дипломатами задержался, чтобы не попасть под подозрения, но через пару часов должен нагнать на своём личном корабле, так что мне пора…

Дориан убрал мою руку, но вложил в неё позолоченные ножны, словно родные упавшие в ладонь рукояткой со взлетающим орлом и с детства знакомой тяжестью моего семейного ножа.

— Выиграл его на третьей раскидке… Бритон был в ярости, но карточный долг — дело святое.

— Я этого не забуду… обещаю.

Несмотря на тотальную бедность, мальчишка с болью разжал пальцы и отвернулся.

— Не благодари, рыбка… лучше воспользуйся им, когда я дам сигнал.

Мальчишка горько фыркнул и, не сказав больше ни слова, спрятал подаренный Анфон с фотографией матери в карман и вышел прочь.

— Чего это ты так тихо?

В глаза ударил яркий свет, но я тотчас отползла в свой тёмный уголок и запустила руки в муляжи из оставшихся не развязанных узлов, так что лысая башка, заглянувшая внутрь, быстро отвлеклась обратно на Дориана, похлопавшего громилу по плечу.

— А чего шуметь-то? Мне же не пятнадцать и не семьдесят.

— И, по всей видимости, не настолько хорош, как в картах, раз не мог её даже разбудить ха-ха-ха!

— Надеюсь, это останется между нами.

— Разумеется, пацан ха-ха-ха! Ладно, дуй от сюда! Граф решил посетить девчонку лично, чтобы убедиться в её личности, но он не любит посторонних…

Голова гудела. Затылок и виски пекли, будто в ушах закладывала кровь, но шаги Дориана спешно растворились в завываниях ветра, а дверь вновь захлопнулась, наполнив контейнер не только вонью, но и пропитой учащённой хрипотцой.

— Эй!

Пнув Джея ногой, матрос недовольно фыркнул, когда тот не отреагировал на удар.

— Сдох что ли? Хотя…

Развернувшись ко мне, бугай просветил фонариком в лицо, от чего я невольно зажмурилась.

— Таки проснулась, крошка, да? Ха-ха-ха!

Его смех оборвался лишь о хрип рации и мастную брань.

— «Бритон, чёрт возьми, я не вижу тебя на палубе! Приём…!»

— Да тут я, тут, гото…!

Лезвие блеснуло всего на мгновение, но увлечённый темнотой, клинок лишь высек искры о корпус рации. Секундное пламя разделило наши взгляды и мгновением позже, острая боль подкосила ноги, а ручищи развернули на живот и ухватили за волосы под трель рвущихся швов.

— Вот чертовка! Ну ничего… Папочка покажет, как надо!

От удара в глазах маслянисто растекались кровавые пятна, и тускло поблёскивали искры, а темнота скрывала от меня мои собственные руки, и всё же…

— Ну попробуй!

Нащупав кончиками пальцев брякающие звенья кандалов, я наотмашь ударить сволочь прямо по зубам, но в ответ получила только бесконечный звон в ушах и растекающийся жар в опухающей щеке.

— О да, детка, сопротивляйся!

Сплюнув кровь, громила со злостью намотал мои волосы на расцарапанный кулак, а прожектора играли блеском ярости в едва различимых глазах.

— «Мы уже везём его светлость на корабль. Граф не намерен задерживаться, подготовь встречу!»

От звонкого удара, по ягодице болезненно растеклось обжигающее тепло, а пальцы в отчаянии, сдирали последние ногти о ребристый металл, но…

— Ещё…! Давай!

Грудь ломило от упиравшегося меж лопаток, колена, приколачивая к полу, обжигавшему оголённые бёдра и живот, а по спине уже то и дело скользила разгорячённая плоть.

— Потом ещё будешь вспоминать папочку, когда поскачешь на принце ха-ха-ха!

И тут за контейнером погас свет…

— «Чёрт тебя дери, Бритон! Подъёмник встал! Как слышно!?»

Неужели это сигнал?!

Губы растянулись в улыбке, болезненно садня и подёргивая глаз привкусом крови, но вдруг вновь зашипела рация.

— «Что это за херня!? Мы зависли прямо в шлюпке! Приём!»

Громила одной рукой перехватил рацию, однако этого секундного замешательства хватило, чтобы ударить в темноту, забив всё под ногтями кусочками плоти, но…

Всё было тщетно.

Больше не отвлекаясь на рацию и сливаясь с темнотой, мускулистая сволочь, разорвал на мне остатки платья и грубо скользнул рукою по белью, едва не проникая под него.

— Жаль, что твой хахаль этого не увидит!

— Увидит…

Различая образ только по белеющим глазам, я отчётливо уловила хруст и мгновением позже, сдавленный хрип да лязг цепи о череп и крошащийся металл.

— Стой, не убивай!

В последний момент осознав, что происходит, я ухватила Джейсона за ногу.

— Подымится тревога… пусть ответит на вызов.

Мальчишка с трудом стоял на ногах, но неспешно отступил, пристегнув громилу к противоположной стене контейнера, где тоже были петли для кандалов, пока я пыталась хоть немного отдышаться и уловить их очертания в лучах нагрудного матросского фонарика.

— Я… ничего… не… скажу…

Злобно хрипя, моряк с горем пополам дышал, но, судя по прожжённой физиономии, верзилу явно рожали не через традиционное отверстие. Впрочем, сказать такое перед прессой было бы самоубийством, даже о насильнике, так что, переступив через Гиппократа, я решилась лишь наступить ему на мерзко хрустнувший мизинец, когда Джей зажал ему рот.

— Отвечай… и правильно.

Тяжело сопя, ублюдок стрелял в меня глазами, полными ненависти, но, всё же, повиновался.

— Всё… в порядке… корабль неприметный, но старый… сейчас поправлю. Приём…