В объятиях порочного герцога

Тристан, сунув ключ в карман, взял переносную масляную лампу. Он не имел представления, как долго Имоджен пришлось дожидаться его. Может, она даже уснула на кровати, где они столько раз лежали вместе, и сейчас ей снится, как они занимаются любовью… При мысли, что сейчас он развеет дремоту и будет медленно любить ее своим телом, герцог ускорил шаг.

Поднявшись на второй этаж, он осмотрелся. Здесь тоже было темно и тихо. В первую очередь он заглянул в их обычную спальню. Ни души…

«Будь я проклят! Да где же она?»

Усилием воли он отогнал сладострастные мысли и несколько раз позвал девушку по имени. Со стороны апартаментов покойной матери послышался тихий стон. Герцог редко использовал эту часть дома, поэтому бóльшая часть мебели в комнатах была очень старой.

Дверь в спальню матери была открыта, и там горели свечи. Тристан испытал облегчение, стоило ему понять, что он нашел наконец свою неуловимую возлюбленную. Однако в голосе его сквозило беспокойство, когда он вошел и позвал:

— Имоджен, ты не слышишь, что я зову тебя? Входная дверь открыта, и я уже испугался…

У Тристана пересохло в горле, когда он увидел, в каком состоянии спальня. Несколько стульев перевернуто, на полу — осколки разбитого стакана. Покрывала скомканы и сброшены с кровати, как если бы кто-то что-то искал. Осторожно обойдя осколки, он приблизился к тому месту, где стояла одинокая лампа, и в этот момент увидел ее съежившейся на полу возле кровати. Имоджен сидела, прижав колени к груди, закрыв лицо руками, и тихо плакала.

— Глазам не верю! Имоджен!

Он подбежал к ней и опустился на колени.

Имоджен заметила его присутствие, только когда он прикоснулся к ней. Тристан пожалел о своем порыве сразу же, потому что девушка вдруг отняла руки от лица, испустила душераздирающий вопль и попыталась вслепую оттолкнуть от себя его руку.

— Имоджен, это же я! — крикнул он, желая привлечь ее внимание. Но ее синие глаза продолжали смотреть в пустоту. Она уже не кричала как безумная, просто тихо всхлипывала. Когда он приподнял ее подбородок, то увидел на ее лице кровоподтеки ужасного вида. В уголках рта запеклась кровь.

Кто-то избил ее… Тристан проклинал себя за то, что не смог добраться до места быстрее. Проигнорировав попытки девушки оттолкнуть его, он бережно обнял ее и прижал к груди.

— Тише, я с тобой! — шептал он снова и снова, баюкая Имоджен как дитя.

Тело девушки напряглось в его объятиях, но Тристан продолжал поглаживать ее по спине, отмечая про себя каждую мелочь. Имоджен били по лицу… Стоило ему представить, что кто-то посмел поднять на нее руку, как ему страстно захотелось ответить тем же. Она много плакала, но припухлость вокруг глаз вызвана не этим. Прическа была в ужасном состоянии, как если бы кто-то в спешке повыдергивал из волос все булавки. Корсаж спереди разорван, и ткань пестрит пятнами, неприятно напоминающими засохшую кровь.

— В дом проникли грабители? — спросил он, прижимаясь губами к растрепанным волосам девушки.

Не прекращая всхлипывать, Имоджен помотала головой.

— Где у тебя болит? Дорогая, я должен это знать! Может, нужно послать за доктором?

Девушка задрожала в его объятиях.

— Нет! — вскричала она. — Просто оставь меня тут!

— Неужели ты думаешь, что я покину тебя в таком состоянии?

Она нервно моргнула, когда он поцеловал ее в висок.

— Жаль, я не застал мерзавцев, которые обидели тебя! Но я выехал сразу же, как только мне доставили твою записку.

— Зачем было спешить? — Она подняла голову, и теперь он увидел синяки у нее на шее. — Ты хотел посмотреть, хорошо ли он справляется, или рассчитывал найти мой труп?

Бездонная печаль во взгляде синих глаз, истерзанное тело давали представление о том, что ей довелось пережить. Тристану отчаянно хотелось поверить, что Имоджен случайно застала в доме вора, но ее присутствие здесь в этот вечер было, бесспорно, кем-то спланировано. Злодей заманил ее в ловушку с помощью записки, которой Тристан не писал.

— И кого бы я увидел, Имоджен? Норгрейва или кого-то еще? — спросил он. — Думаю, это он устроил все так, чтобы ты приехала. И вы с ним обнаружили в доме шайку воров? Если да, то куда подевался он? Ушел за подмогой? Поэтому оставил тебя здесь одну?

У его друга много недостатков, это правда, но к Имоджен он всегда относился с уважением… У Тристана в голове не укладывалось, что могло заставить Норгрейва покинуть Имоджен в таком состоянии. Даже если что-то и было украдено, такие потери легко возместить!

Вместо ответа Имоджен вытерла слезы. Она была без перчаток, и на пальцах тоже виднелись пятна засохшей крови. Тристан поймал ее руку и заставил разжать кулак. На ладони обнаружился глубокий порез, но кровь уже почти не шла из раны. Он вынул из жилетного кармана платок и приложил его к ране.

— Нужно промыть порез, чтобы не загноился.

Имоджен помотала головой, но зажала платок в кулачке.