В объятиях смерти

- У вас есть еще родственники? - спросила я.

- Живых - нет, - ответила она.

- Я сожалею, мисс Харпер...

- Надеюсь. Вы должны прекратить говорить об этом, доктор Скарпетта.

Большой перстень с граненым изумрудом сверкнул в отблеске камина, когда она снова подняла свой бокал. Ее глаза остановились на моем лице. Я вспомнила застывший в них ужас в тот момент, когда она открыла дверь, а я как раз занималась телом ее брата. Сейчас она была поразительно спокойна.

- Кери знал, что это произойдет - сказала она неожиданно. - Меня больше всего поразило то, как это случилось. Я не предполагала, что у кого-то достанет дерзости подстеречь его рядом с домом.

- И вы ничего не слышали? - спросила я.

- Я слышала только, как он подъехал, и больше ничего. После того как он не зашел в дом, я открыла дверь и проверила. И сразу же позвонила 911.

- Он часто бывал где-нибудь еще, кроме "Калпепера"?

- Нет. Нигде. Он ездил в "Калпепер" каждый вечер. - Она отвела взгляд. - Я предостерегала его от посещения подобного места, говорила ему о том, как опасно в его возрасте ездить в такое время. У него всегда с собой были наличные, понимаете? И Кери был мастер оскорблять людей. Он никогда не оставался подолгу. Час, максимум два. Обычно он говорил мне, что ему нужно это для вдохновения - смешаться с простыми людьми. Кери нечего было сказать после "Зазубренного угла".

Я читала этот роман в Корнелльском университете и помнила лишь впечатление: насилие, кровосмешение и расизм варварского Юга, увиденные глазами молодого писателя, выросшего на ферме в Вирджинии. Помню, на меня это произвело угнетающее впечатление.

- Мой брат был одним из тех несчастных талантов, рассчитанных только на одну книгу, - добавила мисс Харпер.

- Со многими другими очень хорошими писателями происходило подобное, сказала я.

- Все, что ему было уготовано, он прожил в молодости, - продолжила она тем же раздражающим монотонным голосом, - а после этого стал никчемным человеком, и его жизнь была полна отчаяния. Его писания представляли собой ряд неудачных начал, которые он, в конце концов, комкал и выкидывал в огонь, мрачно наблюдая, как горят эти страницы, а потом он ходил по дому, как разъяренный бык, до тех пор, пока не был в состоянии предпринять новую попытку. Так продолжалось я даже не помню сколько лет.

- По-моему, вы чересчур строги к своему брату, - заметила я спокойно.

- Я чересчур строга к себе, доктор Скарпетта, - сказала она, когда наши глаза встретились. - Мы с Кери слеплены из одного теста. Разница между нами в том, что мне не кажется, будто я должна анализировать то, чего нельзя изменить. Он постоянно копался в себе, в своем прошлом, в условиях, которые его сформировали. Благодаря этому он получил Пулитцеровскую премию. Что касается меня, то я предпочитаю не бороться с тем, что всегда было очевидным.

- Что вы имеете в виду?

- Линия семьи Харперов подошла к концу, она почти выродилась и бесплодна. После нас никого не останется.

Вино было дорогим бургундским местного производства, сухое, со слабым металлическим привкусом. Сколько же еще ждать, пока полиция закончит? Мне показалось, что некоторое время назад я слышала громыхание грузовика прибыла аварийная служба, чтобы отбуксировать мою машину.

- Заботу о Кери я принимала как нечто неизбежное. Так сложилась судьба, - сказала мисс Харпер. - Я буду скучать по нему только потому, что это мой брат, и не собираюсь сидеть здесь и врать, каким он был замечательным. - Она снова пригубила вино. - Должно быть, я кажусь вам бесчувственной.

Это нельзя было назвать бесчувствием.

- Я ценю вашу честность, - сказала я.

- Кери отличался воображением и переменчивостью. У меня мало и того, и другого, и если бы не обстоятельства, я бы не выдержала. Конечно, я бы не жила здесь.

- Жизнь в этом доме означала изолированность. - Я предполагала, что именно это имела в виду мисс Харпер.

- Я не возражаю против такой изоляции, - сказала она.

- А против чего тогда вы возражаете, мисс Харпер? - спросила я, протягивая руку за сигаретами.

- Хотите еще вина? - ответила она вопросом на вопрос. Половина ее лица скрылась в тени.

- Нет, спасибо.

- Я бы хотела, чтобы мы никогда не переезжали сюда. В этом доме не произошло ничего хорошего, - сказала она.

- Что вы будете делать, мисс Харпер? - Меня замораживала пустота ее взора. - Вы останетесь здесь?

- Мне некуда больше идти, доктор Скарпетта.

- Мне кажется, что будет совсем нетрудно продать "Катлер Гроув", сказала я. Мое внимание снова переключилось на портрет над каминной полкой. Девочка в белом жутко усмехалась в отсветах пламени камина над секретами, которые она никогда не расскажет.

- Трудно уйти от своих черных легких, доктор Скарпетта.

- Простите, я не поняла.