В Обители Крыльев

Будь у меня возможность исследовать котловину, я могла бы узнать больше, причем намного быстрее. Однако уходу из Имсали препятствовали целых три обстоятельства. Первым, конечно же, была моя собственная слабость вкупе со сломанной ногой, но это я со временем преодолела. Второе состояло в том, что, хотя зима здесь не так снежна, как период муссонов, снегопады случаются и зимой; к тому же именно во время зимы в котловине наиболее ветрено.

И, напоследок, в котловине мы были не одни.

В нашей деревне – да (если только мне позволительно называть ее «нашей», будучи здесь лишь временной гостьей). Но, как оказалось, в каждой из деревень Обители имелись свои скотники, присматривавшие за яками. Сие открылось совершенно неожиданно: в один прекрасный день Каххе спикировала мне на голову, будто сокол на зайца, и безо всяких «извольте-позвольте» уволокла в коровник.

Да, буквально «как сокол на зайца». В тот день я также обнаружила, что драконианские крылья, хоть и не позволяют их обладателям полноценно летать, вполне годятся для планирования. Приземлившись в снег прямо у моих ног, Каххе зажала мне рот, а свободной рукой подхватила меня и потащила внутрь. Судите сами, насколько возросло к тому времени мое доверие к сестрам: приглушенно вскрикнув от изумления, я не возразила против подобного обхождения ни звуком. Если Каххе сочла необходимым убрать меня с глаз долой, то, несомненно, ради моей же безопасности, рассудила я – и ничуть не ошиблась.

Снаружи раздались голоса. К тому времени я начала узнавать трех сестер не только с виду и сразу же поняла, что там, за дверью, не Зам и не Рузд. Каххе указала когтем на ближайшее стойло. Я удивленно подняла брови. Каххе вновь указала на стойло и хлопнула крыльями. Нет, я понимала, чего она хочет – только нежелание отправляться к якам удерживало меня на месте. Однако выбора не было. Повинуясь ее указаниям, я перелезла через загородку в стойло и надежно укрылась за тушами яков. Удостоверившись, что меня не видно, Каххе вышла за порог.

Здравый смысл велел оставаться на месте. Однако моя практичность, как любил выражаться Сухайл, может сравниться только с моим безрассудством. Во-первых, я могла узнать много нового, наблюдая за тем, как мои драконианки общаются с другими… а во-вторых, мне вовсе не улыбалось сидеть среди яков, пропитываясь вонью коровника.

Тихонько выбравшись из стойла, я подкралась к двери и выглянула в щелку. Снаружи, посреди улицы, стояли, беседуя с Каххе, две незнакомые драконианки. Вскоре к ним присоединились и Рузд с Зам, после чего беседа переросла в спор.

День выдался столь ветреным, что большую часть разговора я не расслышала, да и расслышав, вряд ли поняла бы хоть одно слово из десяти. Да, к тому времени я несколько освоилась с драконианским – по крайней мере, в части, касавшейся узкого круга бытовых проблем, однако мне все еще требовалось, чтоб собеседник говорил медленно и внятно, что наблюдается в естественном разговоре лишь изредка.

Однако наблюдать за мимикой и жестами дракониан было так любопытно, что я совершенно забыла о сильном холоде, струившемся внутрь сквозь щель. Жестикуляция их значительно отличалась от человеческой: Рузд снова и снова поднимала руку, растопырив пальцы и развернув наружу ладонь, что для меня могло бы выражать призыв успокоиться или же требование не перебивать. Но для дракониан это, по всей видимости, служило знаком решительного отказа, наподобие покачивания головой. В какой-то момент одна из новоприбывших наполовину расправила крылья, а Каххе в ответ развернула свои во всю длину. Оппонентка последовала ее примеру, и между ними началось нечто сродни игре в гляделки, только с крыльями вместо глаз. Когда Зам в день моего первого пробуждения растопырила гребень, я интерпретировала это как проявление страха; здесь же стремление казаться крупнее, пожалуй, означало претензию на превосходство.

Состязание выиграла Каххе, но под конец Рузд сжала кулак и развернула руку ладонью к груди (жест, означающий согласие). Все пятеро драконианок развернулись и двинулись ко мне.

Я вновь поспешила спрятаться. Не знаю, обратил ли кто-нибудь из драконианок внимание на беспокойство и протестующее мычание яков в одном из стойл: к тому моменту я забилась в угол, пригнувшись как можно ниже и горячо молясь о том, чтобы ближайшему яку не взбрело в голову отодвинуться, открыв меня всем взглядам. Могу сказать одно: никто не обмолвился о моем присутствии ни словом – следовательно, никто из посторонних его не заметил.