В обход черной кошки

«Я бы и не заподозрил вас ни в чем, князь, да больно мне ваш спутник не нравится. Вот уж кто в вашей милой компании явно лишний. У меня на сионистов нюх, почище, чем у моих дам на разные европейские ню. Этот парень — сионист, это написано их голубыми буквами на его еврейской роже. Ему явно здесь что-то надо.» «Начнем с того, что мистер Фридман — русский гражданин, документы в порядке, вы сами проверяли. Живет в Петрограде, дружен с Лейкандом, и Британской Палестиной отнюдь не бредит. Здесь мы с ним в связи с моим последним проектом…» «Знаю, наводил в интернете справки, когда узнал, что вы запросили посадку в Лоде. Но ваш проект касается трансамериканского транзита контейнеров из Японии в Европу, минуя Суэцкий и Панамский каналы. Нельзя сказать, что Лондон в восторге от этого поворота потоков, но это меня прямо не касается…» «Теперь коснется, генерал. Я намерен проложить такую же линию через Палестину, параллельно Суэцкому каналу, из Хайфы в Эйлат. По своему каналу вы увеличите поток танкеров, а контейнеры пойдут через вашу территорию и дадут британской казне огромные деньги.» «Через мою Палестину? Суэцкий поток! Да это же…» «Вот именно. А вы меня чуть в русские шпионы не записали. Мистер Фридман, кстати, — известный математик. Он мне делает все расчеты по новой линии. И мы намерены все посмотреть на месте. Надеюсь, теперь вы не возражаете?» «Простите, князь… Сами понимаете, у меня свои заботы.» «Теперь их будет много больше, генерал. Поезда, порты с тысячетонными кранами. Ну, вы читали же об американском транзите. То же самое. Масса рабочих мест. Еврейская иммиграция. Но, повторяю, это все ваши проблемы. Я инженер, а не политик… Как там, кстати, наши милые дамы? Как бы Марина не сгорела на вашем солнце с непривычки.» «Не бойтесь, ей дали крем от загара. Ей вообще, по-моему идет быть белой…»

Женщины полулежали в шезлонгах у бассейна под вороватыми взглядами расположившегося на верхней веранде Фридмана. На них были очки-наушники, сочетавшие защиту от солнца с просмотром стереоскопических стереофонических телевизионных программ. Мэгги, по всей вероятности смотрела и слушала что-то музыкальное, ее ноги дергались в ритме танца.

Марина же, не зная радоваться или стыдиться, просматривала и прослушивала все, что было связано с разразившимися вокруг нее событиями в Петрограде и в Париже. Что смотрела в этот момент Джекки, осталось тайной. Не исключено, что то же самое — в ее провинциальной колониальной жизни неожиданный визит главной героини мирового светского скандала был, пожалуй, не менее важным, в своем духе, чем для самой Марины.

3.

«Я дам вам машину с верным мне арабом. Он отлично говорит по-английски и провезет вас куда прикажете, все покажет и со всеми, кто вам нужен, сведет, — сказал генерал. — Не подумайте, Бога ради, что я приставляю к вам шпиона…» «Дело не в этом, ваше превосходительство, — нахмурился Мухин. — Ваш араб будет нас демаскировать, а у нас свои конспиративные дела, нам ни к чему подставляться конкурентам. Американцы и французы спят и видят, как бы залезть в Палестину с подобным проектом раньше русских. Нет уж, мы возьмем такси и доберемся до Хайфы сами, с вашего позволения.»

Генерал задумался, пристально глядя то на Мухина, то на дам, то, еще пристальнее, на все еще подозрительного ему Фридмане. «Ладно, мистер Мухин. В конце концов, я подробно опишу нашу встречу в докладе на имя Министра колоний. Если вы что-то задумали, вам и расхлебывать после ссоры наших правительств. Вы достаточно известный в России и в мире человек.» «Но чтобы в докладе — никаких ню, — ударил его по коленке Мухин и налил обоим по бокалу. — Все ню будут нашим маленьким русско-английским заговором против наших правительств. Ваше здоровье, генерал,» — по-русски добавил он. «Ле бриют, ле хаим, — хохотнул генерал, — как говорят ваши любимые евреи, князь. Не хотите ли взглянуть на их Тель-Авив? Мистер Фридман, как насчет экскурсии с британским генералом, пока нашим дамам не до нас?..»