Читаем В одной лодке полностью

И снова только может быть… Пока противостояние… Пока трудно завоевать… (Подходит к нему сзади и обнимает за плечи.) Ты можешь мне рассказать. Ты можешь мне довериться. Может, я хочу согреться у костра твоих чувств…

Оскар. Как это?


Вместо ответа Анита продолжает декламировать.


Анита.

«Он нас застал врасплох,Неподготовленными. УгощалиЧем Бог послал»

Оскар(механически). А это?

Анита. «Макбет», милый.

Оскар. Почему Макбет?


Пауза. Она не отвечает.


Анита. Может, это поможет оттаять и мне, и я смогу кому-то предаваться по-настоящему один раз в жизни…

Оскар(почти радостно). У тебя кто-то есть? Ты хочешь кому-то предаваться? Давай! Не надо подавлять свои чувства. Мы сможем остаться друзьями!..


Пауза. Анита вопросительно смотрит на Оскара. Он приходит в замешательство.


Оскар. Тут нечего рассказывать. Все так, как ты сказала. Встретил женщину, за которой я… ну нет, не бегал, а пытался ее заполучить, привлечь ее внимание…

Анита(с неуловимым выражением). Расскажи, какая она.

Оскар. Она выглядит необычно, похожа скорее на итальянку или француженку. Вообще не знаю… Какая разница, как выглядит…

Анита. Нет разницы?

Оскар. Она действительно гораздо моложе меня, именно как ты сказала. Именно на двадцать лет. И это, по правде говоря, меня пугает…

Анита. Я тебя понимаю. Я тебя очень хорошо понимаю, Оскар.

Оскар. Рад, что ты меня понимаешь. Честно говоря, я не ожидал, но очень рад, что мы можем остаться друзьями. Я ведь давно уже понял, что в театре я очень часто бываю невыразительным. И успехи последних ролей этого вовсе не опровергают. Я для театра не гожусь. А там!.. Я киноактер, я человек кино. Более того… (Вспомнив вышесказанное, обрывает себя.) И также то, что ты говорила про чувства актеров. Это правильно. Я часто чувствую себя так мерзко. Часто чувствую себя вообще никаким… Да, я хотел бы быть больше человеком кино, чем киноактером…

Анита. Говори смело — кинорежиссером. Тебе нечего меня бояться.

Оскар. В театре я всегда был, по крайней мере, чувствовал себя … невыразительным. Невыразительными были и роли, и задания режиссера, и я сам. Меня никогда не беспокоило, что я нахожусь в твоей тени, но ты…

Анита. А я?

Оскар(порывисто и увлеченно). Ты способна на все. Ты можешь отлично работать и в театре, и в кино, хотя…

Анита. Что?

Оскар. Думаю, в кино ты свою главную роль еще не сыграла. Я совершенно определенно хочу найти тебе роль, хочу тебя снимать, чтобы твой талант увидело как можно больше зрителей. Я обязательно сделаю это. Я буду тебя снимать!.. (Замечает, что она думает о чем-то другом.)

Анита. Ты хочешь жениться на ней? Она в положении?

Оскар. Она не в положении, и о втором браке я не думаю.

Анита. Поцелуй меня…


Он поворачивается к ней, и она падает в обморок. В момент он не понимает, что делать, затем бежит за водой, но перед выходом задерживается, останавливается, кидает взгляд назад, на Аниту, затем открывает дверь, делает большой шаг, но в сторону, и закрывает дверь, оставшись в гримерке.

Анита, думая, что он вышел, встает и смотрит. Затем замечает его.


Оскар(таким тоном, будто бы поймали его). А, так ты играла! Ты всегда только играешь!

Анита(словно ей не хватает дыхания). Поклянись, что никогда меня не оставишь! Я старше тебя, у меня слабое здоровье, может, я скоро вообще умру, и тогда ты сможешь делать все, что захочешь!..


Пауза. Они смотрят друг на друга. Оскар не выдерживает ее взгляда. Анита медленно и тяжело поднимается.


Оскар. В наших отношениях ты всегда преобладала. И сейчас…

Анита. Это было против твоего желания?

Оскар(потеряв первоначальную мысль). Нет, меня это восхищало. Я чувствовал себя ослепленным, опьяненным. Выдающаяся актриса обратила внимание на молодого…

Анита(как будто сцены обморока вовсе не было). Ты казался мне красивым. И столько женщин тебя хотели…

Оскар. Так ты тоже меня по-настоящему не любила?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»

Работа над пьесой и спектаклем «Список благодеяний» Ю. Олеши и Вс. Мейерхольда пришлась на годы «великого перелома» (1929–1931). В книге рассказана история замысла Олеши и многочисленные цензурные приключения вещи, в результате которых смысл пьесы существенно изменился. Важнейшую часть книги составляют обнаруженные в архиве Олеши черновые варианты и ранняя редакция «Списка» (первоначально «Исповедь»), а также уникальные материалы архива Мейерхольда, дающие возможность оценить новаторство его режиссерской технологии. Публикуются также стенограммы общественных диспутов вокруг «Списка благодеяний», накал которых сравним со спорами в связи с «Днями Турбиных» М. А. Булгакова во МХАТе. Совместная работа двух замечательных художников позволяет автору коснуться ряда центральных мировоззренческих вопросов российской интеллигенции на рубеже эпох.

Виолетта Владимировна Гудкова

Драматургия / Критика / Научная литература / Стихи и поэзия / Документальное