В одну реку дважды

— Познакомьтесь, — наконец улыбнулась я. — Это Эрик. А это Александр. Можно Алекс. И, вообще, вам будет проще общаться по-французски.

Сашка, действительно, хорошо болтал по-французски. У него были способности к языкам, хотя Вилька не без язвительности заметила, что это наследственное. Она до сих пор, кажется, не могла простить, что я скрыла от нее факт рождения ребенка. Но что я могла поделать? Вначале, когда я только поняла, что беременна, я все еще ждала Эрика, потом уже было поздно делать аборт, да и не знаю, решилась бы я. Но тут вмешался Жора, спасибо ему большое. «Тебе доучиться надо, — сказал он, — а мы с мамой ребенка воспитаем, как своего. Да и на работу сейчас с детьми не очень-то берут. Может и замуж захочешь выйти, опять же с ребенком не очень-то много желающих будет».

Тогда мне и, правда, казалось, что это хороший выход. Материнского инстинкта я в себе не ощущала ни капельки. В институте никто не заметил моей беременности под бесформенными свитерами, в которых я любила ходить, а живота у меня почти и не было. В апреле я написала заявление об академическом отпуске и уехала к тете в Новгород, там Сашка и родился. Тетя работала врачом в роддоме, и в справке о рождении стояло имя моей матери. Так все и было. Вот только как сказать теперь это маленькому человечку, который всю жизнь считал меня сестрой, а бабушку мамой? Жора с мамой уверяли, что ребенок должен в конце концов узнать правду и чем скорее, тем лучше. Но я так просто не знала с какого бока к этому разговору подойти.

— А у тебя какой мотоцикл? — прислушалась я к их разговору.

— Харлей, — ответил Эрик.

— Ух, ты, здорово! А ты меня научишь кататься?

— Конечно.

— А когда мы пойдем башню смотреть?

— Сейчас и пойдем, — Эрик посмотрел на меня. Я улыбнулась и кивнула.

Мы гуляли по городу, потом все же забрались на башню, посидели в кафе. Эрик с Сашкой болтали без умолку, а я все думала, что сказать Эрику. Ведь что-то надо сказать.

— Хочу мороженого, — заявил Сашка.

— Ты уже два съел. Лопнешь.

— А ты отойди, — хитро прищурился Сашка.

Я вздохнула и пошла к прилавку. Возвращаясь, я вдруг услышала:

— А где твоя мама?

— Как где? — удивился Сашка. — За мороженым пошла. — Потом понизил голос и почти шепотом произнес: — Только она не знает, что я знаю, что она моя мама. А я знаю, — хихикнул он, — я подслушал.

Я так и встала, как вкопанная с мороженым в руках.

Эрик глянул на меня и сказал:

— Ну что ж пора домой, мы еще завтра погуляем. Хорошо?

— Хорошо, — согласно кивнул Сашка. Ну, просто золото, а не ребенок. Чтоб он меня так слушался…

Утомленный прогулкой Сашка завалился спать, а мы с Эриком отправились выяснять отношения. Хотя нет, что там выяснять… ежу и то понятно. А не заметить их сходство мог только слепой, и все же я опасалась претензий. Но их не было.

— Так странно, — сказал он, наконец, — обрести в один день и жену и сына. Не находишь?

— Что? — не поняла я.

— Я не делаю тебе предложение, — серьезно сказал Эрик. — Я ведь уже делал его тебе однажды. Теперь я хочу услышать ответ.

Я глубоко вздохнула.

— Напомни мне формулировку вопроса, а то за столько лет я ее позабыла.

— Скажи «да», — покорно повторил он и достал из кармана коробочку.

— А ты хорошо подготовился, — засмеялась я, открывая крышку.

— И все же?

— Да. Да. Да, — обняла я его. — Тысячу раз да, даже если нам всю жизнь придется прожить на нелегальном положении.

— Не придется, — улыбнулся Эрик.

— Правда? — не поверила я.

— Правда. Я свободен ото всех обязательств. Я больше ничего никому не должен. А еще… ведь мой дед умер и теперь я богат, можно сказать до неприличия.

— Ни фига себе! — не удержалась я от восклицания.

— Что? — не понял Эрик русский сленг.

— Я тоже не бедная невеста, — засмеялась я. — Ты знаешь, что я бизнесвумен? Только как мы скажем Сашке, Алексу, что его отец — это ты?

— Ничего, как-нибудь. Судя по всему, он очень любит подслушивать взрослых, — подмигнул мне Эрик.