В одну реку дважды

Новый год я встречала дома. Я имею в виду дома с мамой и Жорой. Я как-то отдалилась от своей семьи в последнее время и решила исправить положение. Мы сидели за столом все вместе, как когда-то, смотрели традиционные новогодние шоу, и мне вдруг стало ясно, что семья — это то, что дается человеку раз и навсегда. И чтобы с тобой не случилось, но пока есть куда прийти в Новый год, ничего не потеряно. Я посмотрела на Жору и маму. Сколько они уже вместе? Почти пятнадцать лет. И все это время я почти игнорировала Жору. Что это было, детская ревность? А ведь маме с ним хорошо. Вон как она выглядит!.. А Жора? Разве он не относился ко мне как своему ребенку? А как он нам помогал с нашим спектаклем? А квартира, в которой я жила все эти годы? Почему я всегда считала, что от меня просто решили избавиться, отселив подальше? А машина, которую он мне отдал? Я ведь и это восприняла как попытку откупиться… Вот дура! Я шмыгнула носом.

Потом я стояла на кухне, изо всех сил стараясь не разреветься, и вдруг услышала:

— Ты чего плачешь?

В дверях стоял Сашка, босой, в пижаме.

— Ты чего не спишь? — растерялась я.

— Я Деда Мороза жду, — признался тот. — Я, конечно, знаю, что его нет, но подарки-то откуда-то появляются, — хитро улыбнулся он.

Я подошла и обняла его.

— Ты к нам редко приходишь. Мне без тебя скучно, — сказал Сашка, обвивая меня ручонками.

— Я теперь буду приходить часто-часто, — пообещала я.

— Ну да, — шмыгнул Сашка, — ты теперь будешь с этим возиться… — мотнул он головой в сторону спальни, где в люльке сопел Николаич.

— Буду, — призналась я, — он же еще маленький, сам себе памперсы менять не умеет. А подрастет, вот увидишь, как тебе здорово с ним играть будет.

— Ну, вот еще, буду я с малявкой таким играть… — упрямо возразил Сашка.

Я засмеялась и взъерошила мягкие волосенки.

— Пойдем лучше подарки смотреть, я чувствую, что Дед Мороз уже приходил.

Потом Сашка радостно разбирал подарки, которых в этот год было не мало, видно Дед Мороз потрудился на славу, а я разговаривала с Жорой. Он, кстати, очень одобрял мою трудовую деятельность. Сам Жора по праву мог считаться заслуженным коммерсантом. У него сейчас было три маленьких магазинчика в трех торговых центрах, и он считал, что этого вполне достаточно.

— Понимаешь, я типичный представитель среднего класса. У меня приличная квартира, машина и дача. Я имею возможность раз, а то и два в год вывозить семью на какой-нибудь курорт за границу и считаю, что этого достаточно. Имей я меньше, мне бы не хватало на достойную жизнь, имей я больше, нет гарантий, что никто не позарится на мой кусок. Понимаешь, о чем я? — Я кивнула. — Но я не об этом хотел с тобой поговорить, — спохватился вдруг Жора.

— А о чем?

— О нем, — кивнул Жора на Сашку радостно крутившего автомат Калашникова, пластмассовый, правда, но до жути похожий на настоящий.

— И что? — охрипшим вдруг голосом спросила я.

* * *

Через два месяца Вилька родила мальчика. Трусила она пред этим ужасно. А потом сказала, что никогда больше ни одного мужика к себе не подпустит. На что я, да и Ромашка дружно скептически улыбнулись. Из нее получилась, то, что называют «сумасшедшая мамаша». А из Романа Николаевича, как ни странно, отличный отец. Он даже научился лихо менять памперсы детям. Я говорю детям, потому что мы так и продолжали жить все вместе. Я, конечно, укоряла себя периодически, но потом вдруг поняла, что все это ерунда. Главное, нам было так чертовски удобно.

Намучившись сполна с няньками, мы решили плюнуть на это дело и возиться с детьми самостоятельно. По очереди. Так и сделали: день я сидела дома, а Вилька занималась магазином, день наоборот. У нас была чудная домработница, тетя Маша, которая вела хозяйство, так что нам оставалось только кормить детей и вовремя менять памперсы. Самое смешное, что наши детки дружно спелись и все делали сообща, как по команде. Ели, спали и даже какали в одно и тоже время.

— Чудно, — сказала как-то Вилька, — вот Темка и Семка они друг другу кто?

Я задумалась на мгновение.

— Дядя с племянником, вообще-то.

— Да. Но они еще и братья. Молочные. Прикол, да?

— Угу. Кстати. У меня молока меньше становится, сегодня этим спиногрызикам не хватило. — Это не молока меньше, это они есть стали больше. Проглоты, — засмеялась Вилька.

Темка и Сенька в этот момент дружно сопели в своих кроватках. Мы назвали их Артем и Арсений. Артем Николаевич и Арсений Романович.

К следующему лету магазин начал давать стабильную прибыль и Вилька начала подумывать о расширении.

— Представляешь сеть магазинов по городу? — мечтала она.

— Куда людям столько восточных сувениров? — хмыкнула я.

— Ход твоих мыслей мне понятен. Я тоже думаю, что пора менять ассортимент, то есть не менять, а расширять. Как тебе идея французских аксессуаров? Или парфюм? В общем, есть, о чем подумать.