Читаем В огне государственного катаклизма полностью

Где сейчас хранятся дела черноморцев — бывших офицеров 1929-31 годов, еще следует выяснить. И только после изучения их можно будет получить более или менее полную картину репрессий в МСЧМ. По данным же дел из архива УМБР по СПб. и ЛО в конце 1930 — начале 1931 года были арестованы как «члены контрреволюционной вредительской организации в МСЧМ» начальник артиллерии Севастопольской крепости Г. Н. Четверухин, начальник штаба Береговой обороны МСЧМ В. К. Васильев, командир бригады крейсеров Г. Г. Виноградский (до 9 мая 1930 года — начальник штаба МСЧМ), командир бригады подводных лодок Г. В. Васильев, флагманский механик МСЧМ М. Д. Величковский... Как уже было сказано, список этот безусловно неполон. Но и приведенные имена свидетельствуют, что арестами ГПУ были тогда вырваны из руководства МСЧМ опытнейшие командиры и специалисты.

Так, бывший старший лейтенант Виноградский, на момент ареста флагман 2 ранга, что соответствует контр-адмиралу, всю Первую мировую войну провел на Балтийском флоте, на эсминцах, под началом А. В. Колчака и его преемников по командованию Минной дивизией. Был награжден четырьмя орденами — все они были с мечами, то есть за храбрость, да еще французским орденом Почетного легиона и черногорским. В гражданскую Виноградский командовал эсминцем, дивизионом эсминцев в Красном Флоте — на Балтике, в 1921-м был назначен командиром Минной дивизии... В дальнейшем, после структурных преобразований в МСБМ, командовал бригадой эсминцев, с 1928 года был начальником штаба МСЧМ.

Это был одаренный человек, профессионал высочайшего класса. Его не только уважали, но и любили за прямоту и честность, за несколько старомодную вежливость и неизменную заботу о подчиненных — и о командном составе, и о рядовых военморах. Бывшие офицеры, служившие под его началом, были благодарны ему за защиту от ВЧК и ГПУ. Делал он это бесстрашно, хотя в его личном деле с давних пор значилось, что старший брат Н. Г. Виноградский — в эмиграции, шофер такси в Париже. Десятки командиров эсминцев вырастил Виноградский, но во всех документах ВЧК-ГПУ, начиная с 1918 года, неизменно включался в списки «опасных» — то ли монархистов-заговорщиков, то ли контрреволюционеров, членов организации «бывших» Знал он об этом или до поры не знал, но жил и служил без оглядки на грозящие беды. Настоящий, мужественный был человек. Таким и воспитывал сына Георгия. В 1938 году он был курсантом ВВМУ им. М. В. Фрунзе, готовился стать командиром ВМФ...

Немалый урон нанесли чекисты МСЧМ в 1930-31 годах. Значительное число бывших офицеров проходило по «вредительским» делам, многие были арестованы или отстранены от должности. Проходили месяцы, а то и годы, прежде чем удавалось восстановить на должном уровне деятельность штабов, командование соединениями.

Было ли «вредительство»?

Возможно, кому-то покажется, что вопрос поставлен неправомерно — отрицательный ответ абсолютно ясен. Но не следует забывать, что ясен не всем. Неофашисты нагло заявляют, что цифры уничтоженных в годы сталинских репрессий многократно преувеличены, а то и вовсе миф. Однажды я рассказывал о репрессиях на флоте в 1929-31 годах. Среди слушателей были и отставники-офицеры, служившие в то время на флоте. Один из них попытался оспорить факты репрессий в МСБМ. «Я тогда служил, — сказал он. — Никаких репрессий в тридцатом не было, первый раз об этом слышу». Похоже, был он искренен. Аберрация памяти? Найдутся, впрочем, и такие, кто будет отрицать непреложные факты во имя определенных целей. Поэтому — было ли «вредительство?»

На завершающем этапе работы ленинградских чекистов отдельные дела, о которых шла речь выше, были объединены, составлено обобщающее обвинительное заключение. Суть его сводилась к следующему. В 1924-1930 годах «ответственными лицами» УВМС, ТУ, НТК и Остехбюро была составлена «вредительская программа» восстановления и строительства флота, направленная «на отрыв средств от главной силы — сухопутной армии, тормоз постройки доступного нам флота». Береговая оборона на Балтике и Черном море находилась в неудовлетворительном состоянии, и вопрос о ее улучшении УВМС не ставился.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Шопенгауэр
Шопенгауэр

Это первая в нашей стране подробная биография немецкого философа Артура Шопенгауэра, современника и соперника Гегеля, собеседника Гете, свидетеля Наполеоновских войн и революций. Судьба его учения складывалась не просто. Его не признавали при жизни, а в нашей стране в советское время его имя упоминалось лишь в негативном смысле, сопровождаемое упреками в субъективизме, пессимизме, иррационализме, волюнтаризме, реакционности, враждебности к революционным преобразованиям мира и прочих смертных грехах.Этот одинокий угрюмый человек, считавший оптимизм «гнусным воззрением», неотступно думавший о человеческом счастье и изучавший восточную философию, создал собственное учение, в котором человек и природа едины, и обогатил человечество рядом замечательных догадок, далеко опередивших его время.Биография Шопенгауэра — последняя работа, которую начал писать для «ЖЗЛ» Арсений Владимирович Гулыга (автор биографий Канта, Гегеля, Шеллинга) и которую завершила его супруга и соавтор Искра Степановна Андреева.

Арсений Владимирович Гулыга , Искра Степановна Андреева

Биографии и Мемуары