В огне передовых линий

Но, как ни торопились, очистить ее от врага удалось только часам к одиннадцати 4 мая. В Крымской — угли и пепел, на каждом шагу — следы погрома. До оккупации здесь было около 25 тысяч населения, теперь на улицах почти пусто… Возле развалин дома бродит согбенная старуха, клюкой пытается разволочь одну из глинобитных груд пожарища.

— Что ищешь, мать? — спрашиваю с недобрым предчувствием.

Она молчит.

— Не слышит, товарищ командир, — подсказывает оказавшаяся рядом со мной какая-то женщина. — Умом бабушка тронулась…

Накануне вечером у дочери этой старухи расплакался грудной ребенок. Один из фашистов подцепил ребенка на штык и выбросил в окно. Мать бросилась к двери, но тут же короткой очередью в спину ее убил второй факельщик. Потом гитлеровцы запалили голубоставенную белую хату.

Унося ноги из Крымской, оккупанты, однако, успели заминировать многие строения. Вспоминается, как, например, начальнику связи одного из батальонов 691-го стрелкового полка старшему лейтенанту Г. В. Ткачеву понадобился трофейный кабель — свой был основательно побит. Связисты нашли оставленную противником телефонную «нитку», которая вела к мосту. Можно сматывать. Но хорошо, что Ткачев догадался сначала осмотреть дальний конец провода. Оказалось, что кабель был подведен к двум 500-килограммовым авиационным бомбам. Чуть натяни — ни моста не будет, ни тыловой колонны, двигавшейся по нему.

Ненависть к врагу, ответственность за жизнь советских людей, еще томящихся под гнетом оккупации, неукротимое стремление сполна отомстить фашистским гадам за убийства и разбой — все это звало нас вперед, на разгром гитлеровской нечисти. К исходу 4 мая 383-я стрелковая дивизия была подчинена командиру 11-го гвардейского стрелкового корпуса и получила задачу: с утра 5 мая решительно атаковать противника и, прорвав его оборону, выйти на рубеж Тамбуловский, Свобода.

Утро выдалось солнечное. После дождей земля парила, и даль заволокло золотистой дымкой, в которой размыто белели снега буйно цветущих садов. И если бы к цветочному аромату не примешивались гнетущие запахи перекаленной в пожарах глины и сгоревшего тротила, можно было бы без труда представить, что никакой войны уже нет и ты можешь наконец во всю грудь набрать этой мирной, солнцем звенящей тишины.

И вдруг в такой вот тишине — как напоминание ˂…˃

— Землица тут важная, родит хорошо. Никакого назьму ложить не надо. Да еще и кровушкой политая…

Чуть в стороне от моего НП солдат-связист, готовясь к бою, понадежнее крепит на каске брезентовый ремешок. В окопе он да его молодой товарищ, видно еще не нюхавший пороха. В широко распахнутых глазах под белыми, чуть в рыжину, ресницами — и страх за свою жизнь, и надежда, что с этим бывалым дядькой не пропадешь.

— Счас почнем. — Бывалый поглубже нахлобучивает на голову каску. — Страхом не зудись, Серега. Случай чего — я оболокть.

Я посмотрел на часы. До начала артподготовки оставалось две минуты.

Собственно, была не артподготовка, а 10-минутный артналет. Артиллерия еще вела огонь по переднему краю обороны противника, а полки 383-й стрелковой дивизии уже встали и пошли. Справа наступала 32-я гвардейская стрелковая, слева — 242-я горнострелковая дивизии.

Наш правофланговый 696-й стрелковый полк под командованием подполковника А. К. Руцинского наступал на хутор Самсоновский. Левее, на высоту с отметкой 114,1, шли в атаку батальоны 691-го полка под командованием подполковника Д. И. Мельникова. Подполковник М. В. Бондаренко вел свой 694-й стрелковый в стыке с двумя другими полками и уступом назад в готовности развить наметившийся успех первого эшелона.

Со своего наблюдательного пункта я увидел, как споткнулся 696-й стрелковый. В 300 метрах северо-западнее высоты 60,2 он натолкнулся на хорошо замаскированное противопехотное минное поле. В этот момент из балки Мекерстук и с северо-западных скатов высоты 114,1 гитлеровцы ударили из минометов и тяжелых пулеметов. Я приказал Мельникову ускорить сближение с противником, а командиру 28-го отдельного противотанкового дивизиона, находившегося в резерве, — немедленно побатарейно занять огневые позиции в боевых порядках пехоты и прямой наводкой уничтожать обнаруживавшие себя огневые точки врага.

Пока саперы проделывали в минном поле проходы для 696-го стрелкового полка, 691-й достиг восточных скатов высоты 114,1, преодолел проволочные заграждения и после короткой рукопашной схватки овладел первой траншеей противника. Еще немного, и можно будет из-за левого фланга Мельникова ввести 694-й стрелковый полк. Но господствующая над местностью высота ощетинилась плотнейшим пулеметным, минометным и артиллерийским огнем из новых, молчавших до этого момента дзотов…