В огне страсти

     — Да не в этом дело. Просто им бы не помешала еще одна пара рук, чтобы поменять тампоны или найти нужный инструмент. Ты прекрасно знаешь, как это часто бывает у мужчин — ищут и не могут найти.

     Мэри понимающе кивнула.

     — Да уж, — заметила она, — сначала они сделают разрез, за который никто бы не взялся, а потом ищут и не могут найти иглу, чтобы его зашить. Он был на высоте? — вдруг спросила она.

     Софи кивнула:

     — Еще как. Нельзя было понять даже, напуган ли он. Продолжал работать, как будто ничего не происходит.

     Она улыбнулась и покраснела. Мэри заметила это:

     — Ты влюблена в него, не так ли, Софи? Вот несчастье-то, дорогуша. У тебя нет надежды... Я имею в виду... помнишь, как он обошелся со мной? — В ее голосе слышалось неподдельное сомнение. — Если уж я ему не приглянулась, то что тогда говорить о тебе.

     Софи отодвинула чашку:

     — Скоро он уезжает в Голландию, ему больше нечего здесь делать. — Она хотела сказать еще что-нибудь, но так и не нашла слов. — Спасибо за кофе.

     Следов пребывания Макса в операционной Софи не обнаружила. Днем пришел Том Каррадерз. Софи не успела скрыть от него разочарования, явственно читавшегося на ее лице, когда он вошел в ее кабинет, — да, она ждала Макса. Том внимательно посмотрел на Софи: она показалась ему некрасивой и усталой. Он сел напротив нее, и она улыбнулась ему. Нет, подумал про себя Том, я ошибался, она очень даже ничего. Какое-то время они говорили о пожаре.

     — У нас большие потери? — интересовался он.

     — Я еще не закончила подсчитывать, — ответила Софи. — Операционную придется полностью восстанавливать — видели бы вы ее! — Они вместе пошли в операционную и, стоя для безопасности в дверном проеме, лишний раз убедились в ее плачевном состоянии.

     — Месяцы работы, — бормотал Том. — Придется оперировать наших пациентов в операционной больницы Святого Чада два раза в неделю. Послеоперационное лечение они будут проходить у нас. Что с тобой происходит?

     Софи пожала плечами:

     — Не знаю. Может быть, действует вынужденное безделье. — Софи состроила гримасу. Никому не хотелось работать. Она ходила из палаты в палату, заставляя сестер выполнять свои обязанности, и, уходя, видела их раздраженные недовольные лица...

     Они опять вернулись в ее кабинет. Софи открыла каталог и принялась сопоставлять инструментальный прейскурант со своими списками. Том наклонился над ней и взял каталог.

     — Давай-ка я тебе подиктую, а ты записывай — так будет быстрее.

     Она признательно на него посмотрела, и они принялись за работу. На середине страницы, посвященной катетерам, он прервался и спросил:

     — Ты не видела сегодня ван Остервельда?

     Софи прекратила диктовать — палец ее остался на симпатичной иллюстрации, изображающей двусторонний катетер Боземана.

     — Нет, — осторожно сказала она. — Он что, разве появлялся сегодня?

     Каррадерз не отрывал глаз от списка.

     — Да нет. Он всю ночь провел на ногах — только где-то около девяти ушел, чтобы принять душ и побриться. У него есть новости из Утрехта — вроде бы его операционная отреставрирована раньше, чем предполагалось. Я думаю, он скоро уедет... Ему больше незачем здесь оставаться, так-то. Мне будет его не хватать — он такой славный парень. — Том окинул быстрым взглядом стол, потом опять уткнулся в списки.

     Софи не отрывала от бумаги лица; она все ждала того момента, когда, по ее мнению, голос ее должен был зазвучать так, будто ничего не случилось.

     — Это отличные новости для него, не так ли? Мы все станем по нему скучать, однако он никогда и не думал здесь оставаться. — Ей больше не хотелось о нем говорить, потому что не хотелось больше и думать, — последние воспоминания, связанные с ним, причиняли ей боль. Желая перевести разговор на другую тему, Софи оживленно затараторила: — Сегодня утром звонил дядя Джайлз; он очень огорчен, но, к счастью, пока не может возвратиться, хотя сказал, что чувствует себя гораздо лучше. — Она не стала ждать, пока Каррадерз скажет на это что-нибудь, и продолжала: — Как вы думаете, стоит мне заказать резины? — Софи встала и принесла формалиновую баню, в которой она хранилась. — Все здесь, должно быть, сильно перегрелось и выглядит не очень...

     Том заглянул в сосуд:

     — Ты права, нам нужен новый комплект резины. Выброси это.

     Софи осторожно поставила формалиновую баню на место.

     — Только без шуточек — я должна сначала показать это кому-нибудь, а уж потом пускай заменяют.

     В половине шестого Том прервался:

     — Наше дежурство окончено. У меня на сегодня билеты на эстрадную программу в...

     Она заговорила раньше, чем успела подумать.

     — О, вы не пожалеете!

     — Не знал, что ты видела это. — Том был удивлен. Софи густо покраснела и зачем-то призналась:

     — Меня пригласили на это представление просто потому, что кто-то в последний момент не смог пойти.

     Дома было еще хуже. Близкие смотрели, как она, сидя у камина, жует свой тост.

     — Представляешь, как только мы сели за ленч, пришел Макс, — заговорила Пенни.