Читаем 'В океане надо иметь смелую душу и чистую совесть' (Послесловие к повести К М Станюковича 'Вокруг света на Коршуне') полностью

Долгое пребывание вдали от родных берегов, знакомство со многими странами мира оказало огромное влияние на формирование прогрессивно-демократических взглядов писателя. Наблюдая нравы и порядки Западной Европы, Азии, Америки, Станюкович понял антигуманистическую, калечащую человека сущность буржуазной "цивилизации", в каких бы формах она ни проявлялась. На корабле рождаются первые его произведения, посвященные морской жизни. Он посылает в Петербург несколько очерков и статей, которые затем были напечатаны в "Морском сборнике" ("Жизнь в тропиках", "Французы в Кохинхине", "Мысли по поводу глуповцев г. Щедрина" и др.). Все увиденное за три года в плавании Станюкович описал в своих письмах к родным, морских рассказах, повестях, очерках, статьях. А 30 лет спустя он создает большую автобиографическую повесть "Вокруг света на "Коршуне". Продолжая лучшие традиции русской литературы, посвященной морским путешествиям ("Фрегат "Надежда" Марлинского, "Фрегат "Паллада" Гончарова, путевые очерки Григоровича), это оригинальное, своеобразное реалистическое произведение раскрывает перед нами жизнь русского военно-морского флота начала 60-х годов XIX века во всей ее глубине и сложности.

Основное, что поразило писателя во время путешествия, — вопиющие контрасты буржуазного мира: богатство одних и безысходная нищета других. Герой повести, попавший в Лондон, увидел страшный ("муравейник людей", в котором идет непрерывная борьба за существование."…Горе слабому колесо жизни раздавит его и, казалось, никому не будет до этого дела. Торжествует крепкий и сильный, и погибает слабый и несчастный…" Станюкович пишет о "кричащей роскоши какой-нибудь большой улицы рядом с поражающей нищетой соседнего узкого переулка, где одичавшие от голода женщины с бледными полуголыми детьми останавливают прохожих, прося милостыню" и о том, что "более 100 000 человек в Лондоне не имеют крова". Все прелести экзотического, сказочного острова Ява только подчеркивают "людское неравенство". "Зачем цивилизация? — спрашивает пораженный Ашанин. — Неужели только затем, чтобы горсть людей теснила миллионы беззащитных по своему невежеству?"

В Германии и Англии, Китае и Америке — где бы ни был Станюкович, всюду его поражала тяжелая участь бедного труженика. "Везде, видно, который ежели простой народ, то терпит… Во всех царствах одно положение", — говорит матрос Бастрюков. В Америке, отмечает Станюкович, вся жизнь основана на безраздельной власти денег. С возмущением и болью описывает он увиденную картину: к ногам американской актрисы публика бросает вместо цветов деньги. Доллар является целью жизни, стимулом грабежа и захватнических войн.

Наибольшее возмущение и протест вызвало у писателя хищническое угнетение колониальных стран. Кровавая расправа французов с вьетнамцами (глава "В Кохинхине"), вопиющее положение местного населения в американских колониях на Гавайях (глава "Гонолулу") показали звериное лицо колониализма, безнаказанный разбой одних и полное бесправие других. Посетив небольшую деревню около Батавии (Джакарты), где жили малайцы "народ тихий, смирный, вежливый и трудолюбивый", герой повести с возмущением говорит о "бессовестной эксплуатации горсточкой людей двадцатимиллионного населения". Французские колонизаторы, захватив несколько провинций в Индокитае (в 1858 — 1862 годах), безжалостно уничтожали мирное население. "Повсюду были развалины разрушенных или выжженных селений; печально стояли у берега обгорелые дома… Французы во время войны выжигали целые селения, уничтожая все, что только возможно, если не находили жителей". Страшные картины жизни племени анамитов в Кохинхине раскрылись перед Ашаниным. "Невежество, постоянные поборы чиновников, привычка к наказаниям сделали этот народ забитым и трепещущим перед властями". Анамиты — "невежественный, но полный патриотизма народ" восстали против завоевателей, храбро отстаивая свою землю. Покидая этот край, герой повести "уносил в своем сердце отвращение к войне и к тому холодному бессердечью", с которым "спасители" "жгли деревни, уничтожали города и убивали людей. И все это называлось цивилизацией, внесением света к дикарям". Эти слова, сказанные Станюковичем 90 лет назад, звучат как нельзя более актуально сегодня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941 год. Удар по Украине
1941 год. Удар по Украине

В ходе подготовки к военному противостоянию с гитлеровской Германией советское руководство строило планы обороны исходя из того, что приоритетной целью для врага будет Украина. Непосредственно перед началом боевых действий были предприняты беспрецедентные усилия по повышению уровня боеспособности воинских частей, стоявших на рубежах нашей страны, а также созданы мощные оборонительные сооружения. Тем не менее из-за ряда причин все эти меры должного эффекта не возымели.В чем причина неудач РККА на начальном этапе войны на Украине? Как вермахту удалось добиться столь быстрого и полного успеха на неглавном направлении удара? Были ли сделаны выводы из случившегося? На эти и другие вопросы читатель сможет найти ответ в книге В.А. Рунова «1941 год. Удар по Украине».Книга издается в авторской редакции.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Валентин Александрович Рунов

Военное дело / Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика