В омуте блаженства

- Как вы нашли меня?

- Меня вызвали помочь тебе. Я ведь врач.

- И монах?

- Да.

- А что же с вашими землями?

- Я отдал их церкви и должен был удалиться от общества из-за моего лица.

Джованна нежно прикоснулась к его изуродованному липу и посмотрела на него, любовь растворила топазы ее глаз и превратила их в золото. Коул смотрел на нее и боролся с желанием снова поцеловать ее.

- Для меня оно прекрасно, мой красивый милорд.

- Вы деликатны, миледи! Теперь отдыхай. Ты еще очень больна.

Она легла, утомленная, но продолжающая улыбаться.

- Любишь ли ты кого-нибудь, Джованна?

- Только вас, милорд. Скажи. - Она накрыла его ладонь рукой:

- Мой муж здесь?

- Нет, он уехал на юг и вернется через несколько недель.

- Хорошо. - Она закрыла глаза и вздохнула. Коул всматривался в нее. Он ухаживал за Джованной, купал ее, обследовал каждый дюйм ее тела. Он не забыл шрамов, которые видел на ее теле, и уже исчезающих синяков, которые нельзя было получить при падении с лошади.

- Скажи мне, Джованна, откуда у тебя шрамы на спине.

Она тихо открыла глаза:

- Это он.

- Твой муж?

- Да.

Коул ощутил приступ гнева:

- За что?

- Потому что я была непокорной.

- Он сек тебя?

- Да.

Коул замолчал, думая о ее страданиях и оскорблениях, вынесенных за эти годы. То, что молодая женщина делила постель со старым графом, было уже большим наказанием для нее, но физические оскорбления были уже неприемлемы.

- Я никогда не была покорна ему, милорд. Я ему не уступила ни разу. Он брал меня только силой.

- Джованна...

- Я знаю о своем супружеском долге, но мне так трудно ему повиноваться.

Коул увидел капающие из ее глаз слезы. Он сжал ее руку.

- Я всегда хотела только вас, мой милорд.

- Почему же ты вышла за него замуж? - Голос Коула дрогнул.

- Я была обручена с ним в десять лет. Отец отказался разорвать помолвку, несмотря на все мои просьбы и мольбы. Он сказал, что я привыкну к Бриндизи, но я не привыкла. Он - порочная свинья.

Вдруг Коул почувствовал, как что-то твердое и острое повернулось у него в животе. Он больше не мог слушать того, что говорит Джованна.

- Я хотела умереть и освободиться от несчастья быть его женой. После того как он избил меня в последний раз, я уже больше не хотела жить. Но потом я услышала твой голос. Вы воскресили меня, милорд.

- И я так рад, что ты вернулась. - Коул взял ее руку и поцеловал кончики пальцев. - Но мне сказали, что ты упала с лошади.

- Я не падала. - Она высвободила свою руку. - Это муж избил меня до бесчувствия. В этой вот комнате.

- Значит, я слышал одну только ложь, - пробормотал он. - Но почему Бриндизи бил тебя в чужом доме? Он что, был уверен, что здесь никто не услышит твоих криков?

- Он был слишком зол, чтобы думать о последствиях. - Джованна прикрыла рукой глаза.

- Почему, Джованна?

- Потому что я отдала моего сына в церковь.

- Почему же это его разозлило?

- Потому что мой сын - его единственный наследник, - Она тяжело вздохнула. - А я не хочу, чтобы мой Николо вырос и стал похожим на этих скотов Бриндизи. Поэтому я и отдала его. И мой уважаемый муж никогда не найдет его, хотя бы он дошел до ворот ада.

***

Джессика рано проснулась на следующее утро с сильнейшим желанием рассказать Коулу о причинах его обмороков, дать ему надежду. Она быстро умылась и позавтракала. Когда она открывала шторы в кабинете, то заметила небольшую стопку бумаги около пишущей машинки. Заинтересовавшись, она взяла верхний листок и прочитала вступление к пьесе. Она пробежала десяток страниц рукописи, брови ее поднялись. Отец действительно начал писать пьесу.

Ободренная, она пошла к двери, когда раздался звонок. Она открыла и, к своему удивлению, увидела на пороге Грега, держащего в руках горшок с цветком.

- Приветствую тебя! - воскликнул он, протягивая ей растение.

- Ах, спасибо, Грег. - Она взглянула на блестящие красные листья, потом на Грега. - Ты сегодня - ранняя пташка.

- Ранняя пташка приносит тепло! - Он переступал с ноги на ногу и дул на свои руки в перчатках, давая ей понять, что не хочет больше стоять на холоде.

Джессика неохотно приняла намек и пропустила его в дом.

- Чашку кофе, Грег?

- Пожалуйста. - Он взглянул на часы. - Я должен быть у Каванетти в девять часов.

- Да?

- Дело.

Он прошел за ней в кухню, снимая перчатки. Она налила кружку кофе ему и полчашки себе и встала, прислонившись к буфету.

Грег расстегнул пальто и не стал его снимать, поскольку у него оставалось всего несколько минут.

- А какое дело у тебя с Каванетти? - спросила она, стараясь показать заинтересованность.

- Ну, я посмотрю, как пойдут дела, и, может быть, стану партнером Изабеллы.

- Партнером на винном заводе? - Она отпила кофе и изучающе посмотрела на него.

- Не обязательно. Мосс-Клифф - не место для винного завода, Джессика. Земля гораздо ценнее.

- Но я миллион раз слышала, как Майкл Каванетти говорил, что здешний климат идеален для винограда.

- Может быть, но недостаточно идеален, чтобы акры первосортной земли служили лишь живописным видом.

Джессика повертела чашку между ладонями.

- Значит, ты говоришь, что вы с Изабеллой собираетесь купить виноградник и усовершенствовать его?