В опале честный иудей

Выслушав предложение К. Ковальджи встретиться с руководством Московского отделения ССП, я обратилась с письмом к Генеральному директору издательства «Московский рабочий» И.В. Скачкову. О чем писала? Все о том же, пыталась вразумить, доказать, напоминала (здесь уже вполне умышленно) о таких общеизвестных моментах в сфере человеческих отношений, как уважение, порядочность и пр. Все это я старалась расшевелить в человеке, по должности ответственном и просвещенном (напомнила высказывание В.А. Жуковского: «Просвещенность - ученость, сочетаемая с нравственностью»). Мой адресат имел ученую степень. Ответ И. Скачкова мне и изречение Жуковского разделяли чуть ли не два века. И ныне просвещенность, вероятно, ученость, не обременяющая себя нравственностью. Генеральный директор издательства «Московский рабочий» писал: «Мы обратились за поддержкой в ССП. Однако Союз писателей книгу Вашего мужа к изданию не рекомендует». Всего две фразы, а сколько открытий! Во-первых, кругом самостоятельное издательство побежало советоваться в Союз (?!). Нарушив закон, ССП вмешался в самостоятельность издательства. Невольно вспомнилось: «Когда нужен вор, его снимают с виселицы».

Это к вопросу о соблюдении закона.

Теперь о второй, не то что поразившей, а сразившей меня находке, сделанной в двух упомянутых фразах: оказывается, Ал. Соболев был в жизни только моим мужем! А не поэтом. Читайте: «...книгу Вашего мужа к изданию не рекомендует». Потому, наверно, что просто моему мужу легко отказать в выпуске книги. А поэту Ал. Соболеву несколько неудобно все же взять да и ляпнуть: «Книгу поэта Ал. Соболева, потрясшего мир своим произведением, печатать не рекомендует». Люди не поймут. И здесь хочешь - не хочешь, а заговоришь об этических нормах, беспорядочный язык ограничивающих. Что-то не приходилось мне ни читать, ни слышать словесные перлы вроде: «В центре Москвы установлен памятник мужу Натальи Николаевны». И хотя это и правда, но, упорядочив издавна и язык и мысли, люди говорят и пишут так. как принято, как подобает и приличествует описываемому факту: «Установлен памятник великому поэту Пушкину». И все согласны и с данью памяти поэту, и с характером информации о том. (Я далека от сравнения одаренности, понятно.)

Но. когда речь заходит об Ал. Соболеве, все морально-этические нормы и законы начинают «сбиваться с шага». Не захотелось И. Скачкову назвать Ал. Соболева поэтом. Чего-то здесь явно не хватает: просвещенности у главного директора издательства или таланта и заслуг литературных у автора знаменитого художественного произведения? Позиции Скачкова нетрудно найти оправдание: какой ты. Соболев, поэт, когда ты не член ССП. безбилетник?! Чем ты можешь подтвердить свою принадлежность к избранным господом Богом? Покажи справку, справку!!! Нет ее у тебя? Значит. ты и есть всего-то муж своей жены!.. Из этой логической цепочки вырастает сногсшибательный вывод: может быть, "Бухенвальдский набат" сочинил муж д р у г о й   ж е н ы?!

И проснулось во мне чувство огромной вины: в самом деле, мой муж получил в «Московском рабочем» отказ. А не будь он моим мужем, а чьим-то еще, все выглядело бы по-другому?.. Вот такой неожиданный курбет!

Кому издательство возвращало рукопись с такой легкостью, с какой возвращают десятку, взятую взаймы? Автора не было в живых. Его многолетний труд возвращали мне - 73-летней одинокой вдове, по строгому счету — в никуда, на погибель. Ни рука, ни сердце у обрекающих труд поэта на безвестную смерть не дрогнули. После трех лет и четырех месяцев волокиты. Кстати сказать, из-за издательской проволочки утратило силу решение о дотировании издания рукописи. Так что мне, в мои семьдесят три, без помощи, без поддержки, предстояло начинать с нуля... Выполнимая задача, как считаете? И зазвучали вновь в моей голове слова завещания:

...Нам одно осталось, что бы ни случилось, биться, не сдаваться дьяволу на милость...

... если это надо, значит - выполнимо.

В бой, старушка! В путь, хотя «дорога - никуда: грязь пополам со льдом»... Не падай духом, хоть и настигает тебя, как безысходность, коллективный приговор «братьев-литераторов»: «Именем Союза советских писателей полувековой труд автора лучшей антифашистской, антивоенной песни “Бухенвальдский набат”, покорившей мир, подлежит уничтожению». Сперва отвергли как писателя тебя, Ал. Соболев, дошла очередь и до твоего творчества. «Ату его, ату!» - гремит победно, торжествующе, беспощадно... Среди ликования одних, гробового молчания других. Приглушенный реквием.

И свершалось сие действо в июле 1995 года...