В опасности

Я все думаю о полицейских, прочесывавших лес у нее за домом. Казалось, они так уверились в своей правоте, в том, что что-то найдут. А он, словно непрерывно тикающие часы, все вечера с тех пор сидит здесь.

Мы с Луизой встречаемся в проулке за его жилищем.

– Это он сделал, – говорит она. Зубы у нее стучат. – Он сказал мне, что со всем разобрался.

Она звонит в полицейский участок в Абингдоне, где, как мы решили, на информацию отреагируют быстрее, чем в Стоке.

– Меня зовут Луиза Ростен. Один мой приятель только что сознался в убийстве Рэйчел Ло-ренс.

Дежурный переключает ее на детектива, чей голос мне незнаком. Луиза рассказывает ему о признании и говорит, что боится пострадать от виновного. Она описывает то, что тот сделал с собакой. В прессу это еще не просочилось, об этом знают только в полиции и в экстренных службах, которые в тот день прибыли к ней домой, а также тот, кто все сотворил. Детектив просит ее подождать. Луизу по-прежнему трясет.

Вернувшись, детектив говорит, что связался с полицией в Стоке, которая вышлет к магазину патрульные машины, чтобы его арестовать. А пока что он просит Луизу переждать где-нибудь в безопасном месте.

Я однажды ездила в Дорсет прыгать с утеса, так что мне знакомо чувство, когда тебя парализует страх. Даже при наличии магазинов в квартале тише, чем я ожидала. Стены магазина покрыты штукатуркой с тисненными до ее высыхания полумесяцами. В нем нет ни боковой двери, ни черного входа. Здание стоит почти посередине квартала. Внутри слабо горит свет, и мне кажется, что сквозь витрину я различаю чей-то силуэт.

Луиза уже, наверное, уехала. Мы договорились, что в Оксфорд она вернется на поезде. Детектив ее вызовет, чтобы взять подробные показания.

Скоро приедет полиция. До участка отсюда километра три, но какая-то патрульная машина может оказаться поблизости. Я велю себе шевелиться, что так же бесполезно, как приказать себе спрыгнуть с пятнадцатиметрового утеса в озеро Миррор, что я в конце концов и делаю, повинуясь чему-то среднему между усталостью и фатализмом. Словно я уже успела прыгнуть и погибнуть, шагаю к двери. Опускаю капюшон.

Мартин Холд стоит за прилавком, и сначала лицо его открыто и ничего не выражает. Потом по нему пробегает какая-то тень. Он узнает меня. Это так же ясно, как тот момент, в который тебя замечает друг, условившийся с тобой о встрече.

Он моложе, чем я ожидала. Ему чуть за тридцать. На нем серый свитер с дырочками по кайме. Волосы с рыжинкой. Поперек лба – глубокая морщина. Короткая бородка, он немного оброс. Вид у него самый обычный, но под ним скрывается юнец с прыщавой кожей и подбритыми на лбу волосами. Он похож на мальчишек, с которыми мы выросли бок о бок.

Не помню, как я начала плакать, но лицо у меня мокрое.

– Привет, – говорю я своим прежним, полузабытым голосом. Я чувствую, что лицо у меня искажается гримасой.

Он таращится на меня, не произнося ни слова. Я достаю из сумочки пистолет и направляю на него.

– Рукава засучи.

Глаза у него выпучены. Он опускает голову и медленно засучивает рукава.

Обе руки у него в красных отметинах. На предплечье – ровный полукруглый шрам. От собачьей челюсти. Меня всю трясет. Мне хочется его убить. Теперь я знаю, что этого Рэйчел от меня и хотела бы.

– Долго возился? – спрашиваю я.

Он продолжает на меня таращиться и, похоже, вряд ли ответит.

– Нет, – хрипит он.

Я опускаю пистолет и выхожу из магазина. Тихая улочка под серым небом. Я слышу сирены. Сперва я думаю, что все это мне кажется, просто вдали что-то шумит, но их вой становится все отчетливее, и быстро шагаю прочь.

Мы вдвоем ездили в Дорсет прыгать с утеса. Вода была такая чистая, что после прыжка Рэйчел я видела ее по ту сторону входящей в воду по центру прозрачного волнистого колодца.

Глава 68

Марта ждет меня в пабе в Баттерси. Уже так тепло, что люди сидят в уличных кафе на Кингс-роуд.

Я сворачиваю в проулок. В его противоположном конце показывается идущий в мою сторону мужчина, и я подумываю повернуть назад. Когда мы расходимся, он кивает мне, и вот я уже на другой стороне, бегу через ярко освещенную дорогу.

Я знаю, что все у меня будет хорошо. И знаю, что мне всегда будет ее не хватать.

«Что тебе больше всего нравится в Корнуолле?» – спрашивала я ее, но узнать хотела ответ совсем на другой вопрос: «Что тебе больше всего нравится в том, что ты жива?»

А она отвечала: «Ну… Начнем с того…»