В орбите войны: Записки советского корреспондента за рубежом. 1939–1945 годы

— О, они и здесь сопротивлялись ожесточённо, — напомнил майор, показав на противоположный берег, вдоль которого грудились кучи битого кирпича, камня, щебня и кое-где торчали печные трубы — всё, что осталось от города Венло. Мы молча согласились с его словами: у границ Германии войска вермахта сопротивлялись ожесточённо и упорно. Майор добавил, что с огромным интересом следит за продвижением Красной Армии навстречу союзникам и очень надеется на скорую встречу союзных армий. Он подал нам на прощание руку, пожелав счастливого пути.

— Желаю вашей армии пересечь Одер с наименьшими потерями, и чем скорее, тем лучше! — Эти слова были адресованы подполковнику Пилюгину.

Венло, как мы обнаружили, перебравшись через Маас, был разрушен ещё сильнее, чем казалось с той стороны реки. На всём пути от берега до окраины мы не увидели ни одного сохранившегося дома. За городом уцелел лишь полосатый шлагбаум, отмечавший границу между Голландией и Германией, за шлагбаумом заметили новенький знак с немецким словом «Цоль» и вывеску «Цольамт», хотя на месте таможни лежала груда развалин.

Новое наше «вторжение» на немецкую землю — в октябре мы провели в Ахене два дня, в ноябре-декабре побывали в районах, расположенных севернее этого города, в феврале — в районе Страсбурга, в первой декаде марта — в Кёльне и вокруг него — опять поставило нас в тупик: во-первых, мы с трудом находили следы так называемого «западного вала», якобы опоясывающего неприступной стеной Германию с запада, во-вторых, видели, с какой покорностью немцы встречали союзников, которым нацисты угрожали выстрелами из-за угла, отравленной водой и пищей, беспримерно ожесточённой партизанской войной вервольфов (оборотней).

И по дороге от Венло до Штрелена, где находился передовой лагерь прессы 2-й британской армии, мы почти не обнаружили признаков больших укреплений: несколько плохоньких противотанковых рвов, слабые и редкие ряды колючей проволоки, бетонированные огневые точки на дорожных поворотах и у въездов в посёлки и деревни. Подавляя их, английские танки сокрушали заодно и соседние дома. Потому-то, как и во всех посёлках, был разбит въезд в Штрелен, и его жители старательно убирали мусор, расчищая дорогу для английских танков и машин, и подобострастно заглядывали в глаза солдат и офицеров. Полицейские в серо-зелёной форме, с широкими белыми повязками с буквой «п» на левом рукаве, приветствуя офицеров, непременно останавливались, приставляя ногу к ноге, брали под козырёк.

В гостинице «Фон Лом», где расположились военные корреспонденты, царило возбуждение: стало известно, что передовой батальон 52-й (шотландской) дивизии неожиданной и смелой ночной атакой, на которые шотландцы были такие мастера, захватил на западном берегу Рейна, напротив Безеля, форт Блюхер, прикрывавший город и мост через реку. Большой, длинный мост был минирован, и стоило командующему германскими войсками в Везеле отдать приказ, как в любую минуту он мог рухнуть в воду. Тем не менее выход частей 2-й британской армии на Рейн и захват форта, который нацисты объявили неприступным и готовым сражаться до последнего солдата, удивлял и радовал: мы понимали — германскому командованию на западе, лишь недавно провозгласившему, что оно будет сражаться до последней капли крови за каждую пядь немецкой земли, по-видимому, не по силам выполнить своё решение. Хотя германские войска продолжали ожесточённо сопротивляться, огрызаясь на каждом удобном рубеже, они отходили на восток, стремясь укрыться за крупнейшей водной преградой — рекой Рейн.

Даже наш ограниченный военный опыт подсказывал нам, что германское командование на западе отказывается от безнадёжной борьбы в укреплениях «западного вала», который так долго и усердно рекламировался лживой нацистской пропагандой. Ещё осенью 1938 года, шантажируя Англию и Францию перед подписанием мюнхенского соглашения, оформившего заранее подготовленную сделку о расчленении и выдаче Чехословакии фашистской Германии, Гитлер несколько раз хвастал своей «неприступной линией Зигфрида», якобы прикрывшей «третий рейх» с запада. В конце апреля 1939 года, раздробив и полностью поработив Чехословакию, Гитлер объявил, что приказал построить от Ахена до Страсбурга такую «неодолимую стену» или «вал укреплений», которые не сможет разрушить или прорвать ни одна армия. Французская разведка и английская Интеллидженс сервис знали, что в одних местах этот «вал» слаб, в других — вообще отсутствует, и тем не менее армии Франции и Англии не пытались не то что «прорывать», но даже «пощупать» его ни в недели гитлеровской войны против Польши, ни в долгие месяцы так называемой «фальшивой» войны 1939–1940 годов. Напугав франко-английское командование «неприступным» и «неодолимым валом», гитлеровское командование нанесло в мае 1940 года удар на запад, который привёл к капитуляции Франции и трагедии Дюнкерка, когда английская армия потеряла всё своё вооружение.