В орбите войны; Записки советского корреспондента за рубежом 1939-1945 годы

И в самой Швеции ведутся активные военные приготовления: все авиационные и противовоздушные соединения, расположенные в северной части страны, приведены в состояние полной боевой готовности.

А.М. Коллонтай выслушала сообщение Бекстрема в сосредоточенном молчании, задала несколько вопросов, показав, что знает обстановку хорошо, затем отпустила нас, посоветовав мне сразу же приступить к делу. Мы отправились в пункт ТАСС, расположенный на Карлавеген, в пяти минутах ходьбы от полпредства. Вместе с Бекстремом мы просмотрели вечерние газеты – они выходят в полдень, а затем через каждые два-три часа появляются новые издания с дополнительными новостями.

Вечерние газеты, ссылаясь на сообщения из Хельсинки, указывали, что накануне президент Финляндии Каллио подписал декрет, согласно которому Маннергейм назначен «защитником Финляндии» с исключительными полномочиями, фактически делающими его диктатором. Газеты подробно излагали речь, которую министр иностранных дел Эркко произнес также накануне вечером в театре. К изложению воинственной речи Эркко газеты подверстали сообщение из Нью-Йорка о том, что финский военный атташе в США заявил, что Финляндия ведет переговоры о закупке американских военных самолетов. Финны намерены закупить в США более 800 самолетов.

Перед вечером Бекстрем, уходивший куда-то по своим делам, вернулся обеспокоенный. На Кунггатан он видел большую, шумную толпу, которая двигалась в сторону здания ЦК компартии Швеции и редакции партийной газеты «Ню даг» с антикоммунистическими и антисоветскими плакатами и лозунгами. Среди демонстрантов было много студентов – они носят особые фуражки – и солдат в форме. На обратном пути Бекстрем заметил, что входы на улицу Виллагатан, где расположено наше полпредство, закрыты сильными нарядами полиции со стороны Карлавеген и Валхаллавеген. Полиция приготовилась, узнав, вероятно, о намерении организаторов привести демонстрантов к советскому представительству. И они действительно пришли, долго шумели у входа на Виллагатан со стороны Карлавеген, требовали у полицейских, перегородивших улицу, пропустить их к «рюска легашун» (русской миссии) и разошлись часов в десять вечера.

Через несколько дней А.М. Коллонтай повезла меня в министерство иностранных дел, чтобы представить руководителю отдела печати. В ее машине, хотя и с зачехленным флажком, мы подкатили к подъезду старого каменного здания рядом с парламентом, поднялись по широкой мраморной лестнице на четвертый этаж – лифта в доме не было – и вошли в просторный и холодный кабинет «шефа прессы». Встретивший нас пожилой мужчина услужливо подвинул кресло гостье, величая ее Вашим превосходительством, и показал мне на свободный стул у стола. Спросив, на каком языке говорит молодой гость, он легко заговорил на немецком, задав несколько обычных в таких случаях вопросов, понравилась ли мне Швеция, которую я еще не видел, что думаю о погоде – она напоминала ленинградскую – и, наконец, обращаясь к полпреду, начал жаловаться на несчастную участь малых государств, которым приходится расплачиваться за действия великих держав, хотя они лишены какой бы то ни было возможности оказать на них влияние.

Вероятно, услышав в этих жалобах упрек по адресу своего правительства, А.М. Коллонтай сдержанно заметила, что правительства великих держав иногда вынуждены действовать, чтобы позаботиться о своих интересах, исходя именно из того, что некоторые малые государства слишком охотно предоставляют себя в распоряжение других великих держав. Дипломат возразил, что малые государства больше всего стремятся к тому, чтобы не предоставлять себя в распоряжение великих держав, потому что это противоречит национальным интересам и будущему малых государств. На это полпред напомнила, что иногда правительства малых государств поступаются национальными интересами или понимают их неправильно.

Словом, спор шел о назревавшем финско-советском конфликте, хотя ни Финляндия, ни Советский Союз не были названы. Упреки были полпреду знакомы, и она легко поставила «шефа прессы» на его место.

По пути назад она рассказала, что Швеция тяжело переживает войну между Германией и Англией.

– Тут имеются две крупные и сильные фракции – проанглийская и пронемецкая, – сказала Александра Михайловна – Каждая фракция хотела бы, чтобы Швеция была на стороне той державы, которой она сочувствует, однако каждая достаточно сильна, чтобы воспрепятствовать притязаниям и замыслам другой фракции. Но обе фракции едины в своем отношении к финнам и нам. Финляндия – северная страна, близкая соседка и когда-то часть Швеции, отнятая у нее Россией. Антирусские чувства здесь всегда были сильны, они как бы тлели под пеплом времени. Усиленные враждой к Советскому Союзу, они прорвались теперь наружу.

– А правительство?

– Правительство стремится к нейтралитету, но верхушка правящей социал-демократической партии раскололась, и пока трудно сказать, кто победит – премьер-министр Ганссон него единомышленники или их многочисленные и влиятельные противники…