В особом эшелоне

Справа и слева от полотна железной дороги виднелось множество свежих воронок от авиабомб. Но, очевидно, гитлеровцам теперь было уже не до бомбежек подступов к Волге со стороны Левобережья: мы узнали, что под Сталинградом наши войска перешли в контрнаступление.

Ночью, после выгрузки на станции Баскунчак, полк двинулся своим ходом. Маршрут пролегал через Капустин Яр, Ленинск, Среднюю Ахтубу и далее к переправе через Волгу напротив Светлого Яра. Трудно передать, какие чувства я тогда испытывал. Ведь это были мои родные места!

Вычерчивая схему построения колонны полка на марше и схему маршрута, я зримо видел картины своего детства. В Верхней Ахтубе (бывшем селе Безродном) я родился, в Средней Ахтубе и Капустином Яру, где позднее работали мои родители, учился в школе.

Все эти села располагались вдоль речки Ахтубы — рукава Волги в нижнем ее течении.

В этих краях родились, жили и трудились мой отец, Степан Захарович, и мать, Евдокия Гавриловна.

Отец был членом партии с 1918 года, участником революционных событий в Царицыне и гражданской войны, первым директором заволжского совхоза «Лебяжья поляна». Мать — член партии с 1920 года, одна из первых «делегаток», как называли тогда женщин-активисток, непременно повязывавших голову красными платочками (помню слова популярной в то время частушки: «Делегатка я теперь в красненьком платочке»), Она была женоргом (женским организатором) Средне-Ахтубинской волости. Позднее, окончив Сталинградскую совпартшколу, получила направление на руководящую работу и стала членом коллегии Мясомолколхозцентра в Москве.

Вместе с родителями, часто менявшими место службы, мы с младшим братишкой Володей кочевали по ахтубинским селам, через которые сейчас пролегал мой маршрут к фронту.

Машины идут ночью с выключенными фарами, окутанные непроглядной тьмой. Вглядываюсь в эту тяжелую тьму, но кроме расплывчатых очертаний домов ничего не могу различить.

…Длинное, вытянувшееся вдоль основной дороги село Капустин Яр… Большой районный центр Ленинск с добротными каменными зданиями… Примостившееся на берегу село Средняя Ахтуба…

Как хотелось выскочить из машины, посмотреть хотя бы мельком, что осталось от прежних знакомых мест, что изменилось!..

Но надо спешить. Время не ждет.

А в голове мелькают, словно в калейдоскопе, картинки далекого прошлого.

Вот обрывистый берег Ахтубы, где в гцлодном 1921 году я выискивал длинные корни травы муканки, приносил их домой, разламывал, извлекал горьковатую мучнистую сердцевину и кормил ею. совсем еще маленького братика.

Вижу нашу школу-девятилетку в Капустином Яру, вижу учителя русского языка и математики Ивана Григорьевича Пожилова, человека с добрыми глазами и милой улыбкой, шагающего на урок с неизменной суковатой палкой. Слышу его слегка иронический голос, когда кто-то из учеников вместо «е» или «я» напишет букву «и»: «Лигушка на писочки ришала задачки».

Вижу и рыночную площадь Сталинграда, а напротив — здание промышленно-экономического техникума, который я окончил в 1932 году.

И вот теперь, после десятилетнего перерыва, снова довелось увидеться с родной сталинградской землей, куда докатился заклятый враг. Но здесь наши войска уже накинули на него петлю. Здесь ои и найдет свою могилу. Для этого сюда выдвигаются резервы, в том числе и наш полк.

В Ленинске командир полка вызвал меня из штабного автобуса и пересадил в свою машину, которая шла в голове колонны.

— Сверяй движение с картой, чтобы не заскочить, куда не надо.

На выезде из города нашу машину остановил незнакомый полковник. Оказалось, что это представитель штаба Сталинградского фронта. Он предъявил документ, который майор Могильченко прочитал и молча протянул мне.

В мандате, подписанном командующим фронтом генерал-полковником А. И. Еременко, указывалось, что командирам соединений и частей, прибывающих в полосу действий Сталинградского фронта, предписывается выполнять все устные распоряжения полковника. Помню его фамилию — Коркин.

Нашему полку было приказано переправиться через Волгу в районе Светлого Яра и сосредоточиться на правом берегу в селе Ивановка, где поступить в распоряжение командующего 57-й армией генерал-майора Ф. И. Толбухина. От полковника мы получили уже точное подтверждение того, о чем только догадывались: подвижные группировки войск Юго-Западного и Сталинградского фронтов, прорвав оборону противника и развивая наступление, 23 ноября соединились в районе Калача и взяли в кольцо крупные силы противника.

ПОД СТАЛИНГРАДОМ

К участку переправы через Волгу наш полк вышел на рассвете 25 ноября. Личный состав и техника были быстро и тщательно укрыты в прибрежном лесу.

Над Сталинградом нависали огромные клубы дыма. Оттуда доносилась артиллерийская канонада.

На реке, то в одном, то в другом месте рвались мины и снаряды, вздымая фонтаны воды. От противоположного берега, преодолевая шугу, тяжело тянул баржу маленький буксирный катер. Когда баржа причалила, мы увидели, что она до предела заполнена ранеными. На носилках лежали с мертвенно-бледными лицами солдаты и командиры, которых тут же отправляли дальше в тыл.