В открытое небо

– А я и не собираюсь не повиноваться. Переведи досточтимому шейху вот что: мое первейшее желание – в точности исполнить твой приказ, однако в данный момент условия не благоприятствуют тому, чтобы я мог остаться. Напротив, они в высшей степени способствуют тому, чтобы я улетел. Так что с твоей стороны чрезвычайно мудрым окажется приказать мне, чтобы я отправился в путь. Тем самым твой приказ будет в точности исполнен.

Камаль переводит долгим дождем слов языка пустыни. После чего шейх на секунду задумывается. Все застыли в ожидании, только слышится шум накатывающих на берег волн. Наконец шейх начинает говорить. В его речах слышится гордость, а в глазах – сверкание костров в ночи. Юный Камаль переводит слово в слово:

– Назначаю тебя летающим посланником нашего племени во всем мире! Приказываю немедленно отправиться исполнять данное тебе поручение!

Глава 65. Касабланка (Марокко), 1932 год

Супруги Сент-Экзюпери пригласили на обед в свой дом в Касабланке инженера Бушара, сотрудника одной могущественной нефтяной компании.

– Дорогой Бушар!

Консуэло приветствует его, даже не прерывая выволочку прислуге. Время обеденное, а обед еще не готов. Мало того, на самом деле в кладовке пусто. Выходит растрепанный и небритый Тони, будто только что поднявшись с постели.

– Тони, у нас нет дома еды!

Он улыбается.

– Инженер Бушар – друг снисходительный, ведь так?

Гость – то ли в изумлении, то ли забавляясь – кивает. У них не просто нет еды. В чаше, куда Тони еженедельно кладет деньги на расходы, нет ни монетки. Консуэло надевает шляпу и берет своего гостя под руку.

– Вы любите сыр?

– Да, мадам. Очень.

– Проводите меня, месье Бушар, здесь рядом есть одна чудная сырная лавка.

– Гениально! – восклицает Тони. – А я пока что вино открою…

– Оно у нас кончилось! Мы и вино принесем.

Консуэло обладает редкой способностью передвигаться по городам, ходить за покупками и даже обедать в самых изысканных ресторанах, не имея при себе ни единого франка. Не удивительно, ведь она графиня Сент-Экзюпери. Это она своим визитом оказывает честь ресторанам и магазинам. Супруг заплатит позже. Или, как в этом случае, всегда найдется какой-нибудь кавалер, с радостью берущий на себя эту обязанность по отношению к даме.

– Какая невероятная профессия у вашего мужа – авиатор, – говорит инженер на обратном пути из лавки.

– По мне, так лучше бы он был министром.

Вернувшись домой с покупками – сыры, пирожки с фисташками, финики, хлеб с кунжутом и вино, – в дверях они сталкиваются с почтальоном с телеграммой в руках. Тони читает вслух: «Месье Антуан де Сент-Экзюпери, настоящим сообщаем, что ваш роман „Ночной полет“ решением жюри, заседавшего в Париже, был назван победителем в конкурсе новеллистики на премию „Фемина“ за 1931 год…»

– Месье Бушар! – радостно восклицает Консуэло. – Вам придется сопроводить меня еще раз. За это нужно поднимать шампанское!

Тридцать первое число – типичный для декабрьского Парижа студеный день. В холле роскошного отеля «Лютеция» коридорный расставляет обитые красным бархатом массивные кресла на сверкающем полу в черно-белую шахматную клетку, а франтоватый консьерж за стойкой каллиграфическим почерком тщательно вписывает в журнал имена последних заселившихся клиентов. Заметив, что кто-то приближается к стойке, он поднимает голову с дежурно-любезной улыбкой на лице, но эта улыбка тотчас же гаснет. Он не может понять, что за человек перед ним – клиент или бродяга: высоченного роста мужчина с глазами, обведенными темными кругами, и трехдневной щетиной на почерневшем от копоти подбородке. На нем измятый, как тряпка, пиджак, затертые лоснящиеся брюки и пыльные военные ботинки.

– Чем могу помочь, месье? – звучит осторожный вопрос.

– На мое имя заказан номер.

Брови консьержа непроизвольно ползут вверх.

– Меня зовут Антуан де Сент-Экзюпери.

Консьерж подвигает к себе лист брони и небрежно начинает его просматривать, однако обнаруживает не только что на месье забронирован номер, но и что номер этот – президентский сьют. Он удивленно оглядывает с головы до пят того, кто, выходит, является почетным гостем элегантного литературного вечера под председательством мэра. Компания отпустила Тони для получения премии, но ему пришлось добираться из Касабланки в Тулузу на перекладных, с почтой: двадцать четыре часа в небе, буря и нещадная тряска над Гибралтарским проливом, всего пара часов сна в Аликанте, пробирающий до костей холод над Пиренеями, бегство от грозовых туч над Каркассоном. А когда он добрался до Монтодрана, времени оставалось только на то, чтобы доехать поездом до столицы, где за торжественным ужином ему должны вручить премию.

– Пришлите мне в номер брадобрея. А курьер пусть сходит и купит мне две сорочки с жестким воротничком самого большого размера и пару галстуков. Да, и горничная – попросите ее зайти забрать мой костюм: его нужно отгладить.

В холле появляется кто-то еще.

– Папуас! Ты как будто кораблекрушение потерпел! – Консуэло, приехавшая в Париж днем раньше на поезде, бросается в его объятия.