В ожидании Годо (сборник)

Стекольщик. Ах, незадача, я забыл свой блокнот.

Зритель. Я буду краток. Только не перебивайте, если, конечно, вам не придет в голову что-нибудь остроумное. Это как раз то, чего нам недостает. ( Откашливается, чтобы прочистить горло. ) В общем, так. Постараюсь держаться в рамках приличия. Этот ваш фарс… Хотя нет, вот что я сперва хотел бы узнать. ( Стекольщику. ) Где ваш сын?

Стекольщик. Он болен.

Зритель. Вот-вот, ответ, достойный того, что здесь происходит. Я не спрашиваю, что с ним, я спрашиваю, где он.

Стекольщик. Дома, в кровати.

Зритель. А его мать?

Стекольщик. Вам-то до нее какое дело?

Зритель. Ну, ну, не кипятитесь, больше вопросов нет.

Стекольщик. Вот так оно лучше.

Зритель. Итак. Этот ваш фарс… ( снова прочищает горло, но на этот раз не глотает, а сплевывает в носовой платок ) этот фарс слишком затянулся.

Стекольщик. Мои собственные слова.

Зритель. Я намеренно говорю «фарс», дабы представить вас в более выгодном свете. Ведь даже лучшие писатели подчас называют фарсом серьезные произведения, если хотят, чтобы их воспринимали всерьез.

Голос из ложи. Хватит чушь пороть! Ближекделу!

Зритель. Странно. Как только я вышел к вам на сцену, так почему-то сразу растерялся. ( Пауза. ) А это со мной редко случается. ( Пауза. ) Все стало расплывчатым, туманным, ясность куда-то ушла. ( Прикрывает глаза рукой. ) Я даже не помню, о чем говорил.

Голос из ложи. О фарсе, фарсе!

Из суфлерской будки на сцену вылезает Суфлер. В руке у него текст пьесы.

Суфлер. Идите вы все знаете куда? Несут какую-то отсебятину. Слушать тошно. Прощайте. ( Уходит в кулисы. ) Стекольщик. Эй, эй, текст! Оставьте нам текст!

Из кулис вылетает тетрадь с текстом, падает на пол.

Хорошенькое дело!

Зритель. Попробую еще раз, но в последний.

Стекольщик. Подождите. ( Жаку и Виктору. ) О чем это вы там шепчетесь?

Жак и Виктор замолкают.