В паутине

Потому что Дэнди изменился. Трудно было не заметить этого. Он стал скрытным, угрюмым, недружелюбным, рассеянным. На всех ворчал. Регулярно посещал церковь, но никогда не задерживался, чтобы поболтать после службы. Он больше не ходил на собрания в кузню. Никто не видел его по субботам. Некоторые связывали это с пожаром, но большинство отвергало эту версию. Дэнди почти ничего не лишился, кроме, разве что мебели из гостевой комнаты. У него имелась хорошая страховка и старый дом на ферме в долине, где он смог на время поселиться. Как ни крути, а дело все же связано с кувшином. Неужели Дэнди должен сам решить, кто его получит, и боится последствий?

— Он похож на человека с нечистой совестью, — сказал Стэнтон Гранди.

— Такого не может быть, — ответил дядя Пиппин. — По правде говоря, у Дэнди никогда не было никакой совести.

— Тогда, у него, должно быть, нервная прострация, — сказал Гранди.

— Я бы не удивился, — согласился дядя Пиппин. — Хранить целый год кувшин, да еще и, мож быть, решать, кому он достанется, испытание не для слабонервных.

— Вы полагаете, — с ужасом молвил Сим Дарк, — что миссис Дэнди разбила кувшин?

С приближением конца октября напряжение нарастало. Утопленник Джон и Титус Дарк размышляли о том, что, кувшин или не кувшин, но через неделю смогут позволить себе расслабиться. Уильям И. купил в Шарлоттауне новый столик красного дерева, по слухам для того, чтобы поставить на него кувшин. Старый Миллер Дарк держал недописанной последнюю главу семейной истории, ожидая, что сможет внести туда имя счастливчика. Крис Пенхаллоу с любовью смотрел на свою заброшенную скрипку. Миссис Алан Дарк, чьи дух и решимость до сих пор держали ее на плаву, думала, устало вздыхая, что после тридцать первого октября сможет умереть спокойно.

«А Эдит намеревается рожать именно на этой неделе», — стонала миссис Сим Дарк.

Словно бы Эдит специально выбирала самое неудобное время для родов. Но ее мать на самом деле подумывала, что дочь могла бы получше запланировать такие дела.

И наконец этот день наступил. Пасмурный день с хмурым ветром. Осенние рощи, что недавно очаровывали золотом листвы и яркой зеленью сосен, ныне стояли обнаженно серые. Красные вспаханные поля на склонах Лесной Паутины свидетельствовали о том, как славно потрудился Хью. Во дворе Гомера Пенхаллоу золотилась огромная пирамида из тыкв. Воды бухты приобрели густо-синий оттенок, а пастбища уснули.

Все собрались у Дэнди, за исключением миссис Сим — Эдит вот-вот готовилась родить — и семьи Джима Трента, они сидели дома на карантине из-за кори и горько гадали, чем же прогневили Бога. Бульдог Дэнди, Альфонсо, уселся столбиком у передних дверей, словно всю жизнь только об этом и мечтал.

— В общем и целом, ты — самое безобразное животное из всех, что я встречал, — сказал ему Питер, но это никак не затронуло собачьих чувств. Он лишь издал звук, от которого кровь застыла в жилах, а миссис Тойнби схватила судорога.

— Чем-нибудь угостишь нас, Дэнди? — прошептал дядя Пиппин.

— Думаю, жена приготовила закуски, — нервно ответил Дэнди. Он не думал, что у кого-нибудь сохранится хороший аппетит, когда они услышат то, что он должен сказать.

Мюррей Дарк смотрел на Тору, как обычно, но иначе — он размышлял, через какое время будет прилично начать ухаживать за нею. Если бы Крис умер естественной смертью, Мюррей ждал бы только три месяца. Но при настоящем положении вещей он решил, что уместней будет шесть. Маргарет в чрезвычайно красивом платье из серого шелка — оно предназначалось для свадьбы — выглядела такой молодой и счастливой, что Пенни вновь затерзали страшные сомнения, а Стэнтон Гранди задумался, не разумно ли в конце концов жениться еще раз. Должно быть, от десяти тысяч осталось еще немало, несмотря на глупую покупку этого заброшенного местечка и новой мебели, которой, как говорили, она обставила дом. Стэнтон решил было обмозговать это. Но впоследствии отказался от затеи. Потому что Маргарет больше не стремилась замуж. У нее были Шепчущиеся Ветра и Брайан, и она совершенно счастлива. Даже кувшин больше не заботил ее.

Донну же до сих пор заботил, хотя и не слишком. В конце концов, такой кувшин не возьмешь с собой в Африку. Она больше думала о свадебном обеде и украшении церковного зала. А Питер, урожденный бродяга и путешественник, по уши влип в традиционное бракосочетание со всей его суетой, кружевами и оборками. Но на этом настоял Утопленник Джон. Он любил шумные многоцветные свадьбы в традициях клана. Его надули с первой свадьбой из-за спешного военного венчания Донны и Барри, но… боже сохрани, он не собирался лишиться этого во второй раз. И слава небесам, в моде снова приличные платья! Платье Донны, как решил Утопленник Джон, должно быть до пола. Донна не возражала. Там, куда она отправлялась с Питером, можно будет ходить в одних трусиках. К счастью, Утопленник Джон ничего такого не подозревал. Иначе это показалось бы ему еще более возмутительным, чем те львы.