В паутине любви

— А ну-ка, погоди-ка минутку… — легко отстранив Марину, Владимир встал и вышел из комнаты. Вернувшись, играя в руке маленькими ключиками, он расстегнул замочек, освобождая руки женщины, и лёг рядом. Она чуть подвинулась, устраиваясь головой на его груди, и прикрыла глаза, всё ещё не в силах отдышаться после столь бурной близости.

Владимир молчал, поглаживая её по сбившимся волосам, и ждал, пока дыхание Марины хоть немного восстановится. Дав женщине отдышаться, он задал вопрос, не дававший ему покоя всё это время:

— Скажи, а почему ты решила встретиться в кафе? Почему не пришла в студию?

Не глядя Владимиру в глаза, Марина тихо проговорила:

— Если честно, мне стало страшно… Страшно встретиться с тобой наедине, — честно призналась она, и попыталась объясниться, — В кафе всё-таки много людей, а когда мы остаёмся с тобой наедине — я чувствую себя мотыльком, попавшим в паутину… Я пытаюсь вырваться из этой паутины, пытаюсь остаться собой, но с каждым движением лишь запутываюсь всё больше и больше… — Марина неожиданно смешалась, подбирая слова, а Владимир и не перебивал её, давая возможность донести свою мысль, — Понимаешь, такое странное ощущение, словно что-то связывает меня изнутри, парализует саму волю, когда я рядом с тобой… Знаешь, я прожила почти пятнадцать лет в браке, и муж был не первым моим мужчиной… — немного смутившись, призналась Марина, но всё же продолжила, — Но такого дискомфорта, и, вместе с тем — таких ярких ощущений, я не испытывала ни с одним мужчиной… Никогда. И до недавнего времени я даже подумать не могла, что подобное вообще возможно…

— Как давно у тебя был последний мужчина? — воспользовавшись минутной паузой, быстро спросил Владимир, глядя Марине в макушку.

Она тут же залилась краской стыда, чувствуя, как загорелись её щёки. Хорошо, что она лежит у него на груди, и Владимир не может видеть её лица… Но признаваться всё же придётся, как ни крути, и Марина смущённо пробормотала:

— Ну… По-настоящему последний раз был с мужем… Это почти три с половиной года назад…

Его рука, которой он гладил голову Марины, замерла, словно решая, стоит ли продолжать её гладить или нет, и Владимир, усмехнувшись, спросил:

— А по «не настоящему»?

— Была неудачная попытка наладить интимную жизнь, завести новые отношения, но как-то не задалось, — на одном дыхании выдала Марина, надеясь, что Владимир не станет выпытывать детали.

— Как бы большой довольно промежуток, — задумчиво произнёс Владимир, и рука его снова коснулась, поглаживая, волос Марины.

Помолчав, словно собираясь с мыслями, женщина медленно заговорила:

— После того, как мужа не стало, я думала, вообще с ума сойду… Но потом поняла, что, кроме меня, у моих детей больше нет никого. Так сложилось, что и мои, и его родители рано умерли, оставив нас обоих сиротами, а тут ещё ипотека… Муж так радовался, когда нашёл её — эту большую, просторную квартиру — чтобы всем место было, чтобы парк рядом, магазины, школа-садик во дворе… Оформил кредит, переехали, только-только обжились, и тут… — Марина сглотнула вставший ком в горле, и продолжила свою невесёлую исповедь, — Я не работала никогда, за деньги у нас отвечал всегда муж, а тут мало надо жить на что-то, так ещё и за квартиру срочно нужно было платить банку, регулярно и много… Так что, можно сказать, моя интимная жизнь закончилась вместе с моим браком… Ну а дальше — дальше начались монотонные, выматывающие будни, когда мне приходилось учиться профессии и работать очень много. Повезло просто, что близкая подруга взяла меня к себе, обучила всему, что сама умеет, помогла с клиентами… Ну, а когда бывали выходные — я ещё подрабатывала в клининговой компании. Какой-никакой, но приработок, а тогда деньги очень и очень нужны были, сам понимаешь… В общем, это был какой-то нескончаемый день сурка: работа-учёба-подработка-стирка-готовка-уборка, и так по кругу… — Марина невольно поёжилась от воспоминаний, — Ой, вспомнить страшно… И, знаешь, иногда я даже сама удивляюсь, какие же у меня всё-таки классные мальчишки выросли — самостоятельные, ответственные, серьёзные, хотя на их воспитание в то время у меня совсем не оставалось времени… Старший сын повзрослел в одночасье: всё сразу свалилось на его детские по сути ещё плечи: забота о младшем, помощь по хозяйству, а ему самому учиться ещё надо было как-то успевать… Я лишь к этой весне более-менее смогла вздохнуть посвободнее, хоть нормальные выходные смогла себе позволить, без подработок всяких… Сын окончил одиннадцать классов, отгуляли выпускной… — Марина замолчала, погруженная в свои мысли, и Владимир подытожил её откровенный монолог:

— Ну, тогда это более — менее всё объясняет, — коротко проговорил он.

— Интересно, что именно? — повернулась к нему Марина, глядя прямо в глаза. Щёки уже не горели, дыхание полностью восстановилось, и ей было по-настоящему интересно, что же именно стало понятно этому странному мужчине из её рассказа.