В паутине лжи

— Хочешь грубее в этот раз? — жарко спросил Стефан. Я кивнула и шумно сглотнула от предчувствия удовольствия. Он начал брать меня незамедлительно и не сдерживался — входил сразу по всей длине, заставив зажмуриться и пытаться найти руками что-то, во что можно вцепиться и расцарапать. Один палец коснулся сжатого ануса, начав его настойчиво массировать. Я чуть отстранилась, ощутив боль, пошла он попытался ввести его внутрь.

— Я сюда нечасто, — призналась я, краснея от таких слов.

— Не нравилось? — спросил Стефан.

— Угу, — коротко ответила я.

— Тогда не буду пытаться.

Мужчина сжал мои бёдра в руках, прибавив темп. Меня словно раздирало изнутри чувство принадлежности ему. Я готова была попытаться в задницу, превозмогая боль, если бы он того захотел. Но он не настаивал, желая довести до блаженства в первую очередь меня. Забота о партнере очень подкупала.

— Если хотите… — шептала я, покусывая свою руку, — то я не откажу.

Стефан ничего не ответил, но с курса не сбился. Потрахав меня так ещё немного, он сам уселся на диван и предложил мне закончить сверху. Я с удовольствием оседлала его — так лучше всего возможно управлять собственным удовольствием. С вожделением укусив его за плечо, я села на его член и начала подмахивать бёдрами. Влажный клитор терся о его лобок, заставляя сжимать член внутри ещё сильнее. В какой-то момент Стефан насадил меня до конца, прижал к тазу и не отпускал несколько мгновений, за которые он успел сильно зажмуриться, а потом сильно, с удовольствием выдохнуть. Я поняла, что он кончил первым, а значит я осталась без оргазма.

— Тебе помочь? — спросил он. Я неуверенно кивнула, потому что слышала этот вопрос впервые после совокупления. Стефан уложил меня спиной на диван, а сам принялся работать руками: настойчиво ласкал мою грудь, целовал ее и кусал, другой рукой массировал набухший и готовый к разрядке клитор. Голова закружилась от такой настойчивости. Я сводила ноги, сама не зная, зачем, извивалась под ним, возившимся с моим телом, пока мысль о том, что за мужчина доставляет мне удовольствие, не вскружила голову настолько, что я жалобно заскулила и излилась на его руку и поверхность дивана. Отдышавшись, я села, чтобы поправить платье и привести себя в порядок. Стефан собирал одежду по полу. Я смотрела на него и вдруг меня осенило.

— Вы кончили в меня? — с тревогой спросила я.

— Как и в прошлый раз. Но это не повод для беспокойства. У меня нет и не может быть детей. Медик говорил, что это из-за тяжёлой работы и посоветовал полноценно спать, питаться и избегать чрезмерного умственного напряжения. Каков юморист, скажи? — усмехнулся Стефан. Бесплодие словно совсем его не беспокоило. Впрочем, ничего странного, учитывая, что он посвятил всего себя защите родины. Можно сказать, женился на работе, а его дети — все мы.

Совсем позабыв о ноге, я попыталась встать, дабы поправить платье: расправить мятые юбки, зашнуровать распущенный корсет, подтянуть практически спавший чулок. Получилось это сделать только сидя, но я никуда не спешила. Продолжать разговор о его мужских проблемах не имело смысла. Он докатился бы до жалости, которая могла очень обидеть Стефана. Сам захочет об этом говорить, тогда и продолжим. И вообще неблагодарное это дело — лезть в личное. Особенно это касается шефа имперской разведки, информация о нем интересовала слишком большой круг лиц, так что лучше мне не знать ничего. Боже, только сейчас поняла, что если кто-то узнает о наших отношениях, меня же могут попытаться перевербовать или начать шантажировать.

— О чем задумалась? — спросил Стефан, уже успевший одеться и привести себя в порядок, словно ничего только что не произошло. Он обошел карточный стол и достал из кармана стальной портсигар с изображением герба имперской разведки. Я всерьез удивилась. Стефан курит? Почему-то до сегодняшнего дня не могла представить его, предающегося этой пагубной привычке.

— О том, что мне делать в случае, если мной попытаются воспользоваться в целях навредить вам, — честно ответила я.

Достав сигарету, мужчина вернул портсигар во внутренний карман камзола и отодвинул для себя стул. Стук поставленной пепельницы развеял напряженное молчание, во время которого Стефан, опершись локтем на деревянную поверхность, затягивался с демонстративным наслаждением.

— В первую очередь, доложить мне, если подобное произойдет. Хотя шансы невелики, учитывая, что мы не афишируем наши отношения, — он перевел уставший взор с неопределенной точки на меня, — и это в целях твоей же безопасности.

— Я понимаю, — ответила я и одарила его искренней улыбкой. Характер наших отношений меня ничуть не пугал. Хотела Стефана, мечтала о нем — и вот, получила то, что хотела, хотя бы в таком виде. Как бы только не взрастить в сердце ядовитый цветок ревности и желания большего?