В паутине лжи

— Сама узнаешь, — отмахнулась старушка и указала мне на ближайший диван. — Сиди здесь. Пойду поищу этого пройдоху.

Ее характеристики, применимые к хозяину, показались мне слишком вольным. Наверное, герцог ее любит и уважает, раз она позволяет себе так много.

Несмотря на пыльную поверхность, я ощутила странную слабость в конечностях после подъема по лестнице, поэтому с удовольствием воспользовалась возможностью плюхнуться на диван. Шанталь исчезла за ближайшей дверью, а я принялась разглядывать обстановку в полутьме, под свет нескольких свечей. Вот не жалко им денег, что ли, день на дворе. Открой окна и наслаждайся светом! Но нет, и здесь надо бессмысленно тратить свечи. Ну ничего, попробую уговорить экономку убрать все шторы, для начала хотя бы под предлогом того, чтобы их постирать. Вместо обычных комнатных растений в горшках я смогла разглядеть кусты мяты. Понятно, сами выращивают, сами заваривают.

— Тоже не нравится тьма? — детский голос напугал меня. Сердце пропустило удар, я резко повернулась направо. Рядом на диване сидела Люси, появление которой я каким-то чудесным образом не заметила. Да девочке надо идти учиться в академию с такими-то навыками.

— Как ты?.. — начала я, но прервалась, отогнав смятение. — Люси, ты напугала меня. Родители не говорили, что так нельзя делать?

— Говорили, конечно, — сидела девочка, качая ногами и вертя головой. — Так каков твой ответ на мой вопрос?

— Конечно, не нравится, — искренне ответила я, — и я, если честно, не понимаю, как в таких условиях можно воспитывать маленькую девочку.

Люси посмотрела на меня серыми глазами, в которых я не видела ничего. Ее лицо, словно маска, не менялось во время разговора, что меня немного насторожило. Кто научил ребенка так мастерски контролировать мимику?

— Не ругайся на папу, он не всегда был таким, — безэмоционально рассказывала девочка. — Папа сильно изменился за последний месяц. А наш дом всего лишь отражение того, что творится у него внутри.

Я никак не могла понять, как ребенок может так безразлично говорить о происходящем вокруг. Было в этом что-то чужое, как будто из другого мира, неподвластное человеческому разуму.

— Не буду, раз ты просишь, — пообещала я, действительно не собираясь лезть грязными руками в израненную душу человека. Мое задание заключается в слежке за герцогом с целью узнать, что он затевает. Возможно, придется проверить его рабочий кабинет, почитать деловую переписку. Но лезть в человеческую трагедию… господи, хоть бы не пришлось.

— Спасибо, Клэр, — удивила меня девочка. Вот же мелкая нахалка, подслушивает чужие разговоры. Точно в будущем ценный кадр секретной службы. — Ты если устала, ложись спать, здесь тебя никто не потревожит.

Я тепло улыбнулась заботливой девочке, как вдруг слабость и дремота накрыли меня. Тряхнув головой, я попыталась встать, дабы отогнать сон, но не получилось. Тело предательски расслабилось, на душе стало слишком спокойно. В глаза потемнело, и я провалилась в сон.

Я открыла глаза и увидела перед собой пустоту. Необъяснимая дрожь прокатилась по телу с ног до головы. Тьма была настолько кромешная, что я, поднеся руку к глазам, не смогла разглядеть ни одного пальца. Мое собственное взволнованное дыхание — единственное, что я слышала, кроме стука сердца, собирающегося выпрыгнуть из груди.

Это сон. Это просто сон, — пыталась я успокоиться, но получалось не очень. Несмотря на нереальность происходящего и мой характер, подобные вещи, пусть даже во сне, выбивают из колеи, и в этом нет ничего страшного. Сейчас я снова закрою глаза и окажусь в поместье герцога Редмонда, куда устроилась помощницей по хозяйству, а вижу этот сон потому, что устала от тяжёлой работы и отрубилась на пыльном, но очень мягком диване, пока ждала экономку. Моя главная проблема — уговорить Шанталь просить меня за беспечность, а не этот сон.

Закрыв глаза, я решила досчитать до пяти, убеждая себя, что это поможет если не проснуться, то хотя бы немного успокоиться.

Раз. До слуха доносились размеренные шаги. Кто-то приближался ко мне, но открывать глаза нельзя, иначе не проснусь.

Два. Запах мяса добрался до меня, и желудок свело голодной судорогой.

Три. Мое прерывистое дыхание прерывалось чужим, частым, но ровным, усиливающимся с каждым мгновением.

Четыре. Что-то холодное дотронулась до лба, и я закусила губу и сжала руки в кулак, заставляя себя держаться изо всех сил.

Пять. Нечто совсем близко мне. Пора открывать глаза.

Яркий свет ослепил меня, как только я это сделала. Инстинктивно зажмурившись, вновь открыла глаза, и картинка передо мной начала проясняться. Я начала хлопать ресницами. Отдельные мазки лениво прорисовывались, медленно, но верно сливаясь в единую композицию. Надо мной навис тёмный силуэт, черты которого мне были незнакомы.