В пепел. Академия

— Эрдари, — обернулась к нему Рин, пытаясь перекричать шум мотора, — а ты уверен, что клич идущих в атаку рессов будет воспринят здесь нормально?

— Да плевать!

И повторил так, что по замершим ночным улицам от дому к дому мячиком покатилось звонкое эхо:

— Уух-хауууууу!!!

В маленьком городке Шант Эли, давшем название самой престижной военной академии империи, в маленьком же, но очень чистеньком домике, и в маленькой же, но очаровательно ухоженной кухоньке, поздно вечером чаевничали две почтенные дамы. И, как водится, одна из них при этом утешала другую.

— Госпожа Шрант, дорогая моя, — увещевала ту самая близкая подруга, потчуя потрясающей выпечкой, за один запах которой Пепел продался бы ей в вечное рабство. — Но нельзя же быть настолько впечатлительной. Эти юные прохвосты довели вас буквально до нервного срыва…

— Ах, если б только юные, — кружевным платочком вытирала слезу в уголке глаза метресса. — Если б только юные, дорогая моя.

Ее наперсница сделала очень выразительную паузу, ожидая продолжения и подробностей, возможно даже пикантных, но дождалась совершенно другого.

— Я собрала вещи, дорогая моя, — платочек госпожи Шрант сырел прямо на глазах. — И поговорила с лордом Фарнисом. Поставила в известность, что отказываюсь от места в академии. Он просил меня обождать хотя бы до завтра, но обещал оформить бумаги, если я все-таки не передумаю.

— Но, — растеряно захлопала ресницами подруга и экзальтированно прижала к груди руки. — Вы же обязательно передумаете? Да, дорогая моя?

— Нет, — затрясла головой метресс. — Нет, дорогая моя. Я не хочу возвращаться туда, где постоянно происходят столь ужасные события. Все, о чем я могу сейчас думать — покинуть те жуткие стены, чтобы никогда больше туда не возвращаться.

— Дорогая моя, но это же не серьезно, настолько верить в подобные вещи. И уж тем более это не повод увольняться с такой прекрасной должности. Шант Эли тихое и спокойное место. В некоторой степени даже унылое. Никаких призраков здесь быть не может — им просто неоткуда взяться. Единственное страшное происшествие случилось здесь полтысячелетия назад, во время войны с рессами. А от них призраков не остается, уверяю вас.

— Ах, дорогая моя, это я знаю. И верите ли, вы меня почти успокоили, вы такая волшебница…

Вот этот момент и выбрал Пепел, чтобы драть глотку. Когда отдаленный, но от этого не менее устрашающий боевой клич рессов смешался с шумом мотора, напоминающим грохот наступающих ратей, побелели обе женщины.

— Д-дорогая моя, — первой обрела дар речи подруга метресс, — так, говорите, в академии никак не могут найти подходящую даму, чтобы присматривать за кухнями? Пожалуй, я готова согласиться…

— Да! Да, немедленно! — госпожа Шрант тоже сумела справиться со ступором. — Немедленно, дорогая моя! Под защиту академии. Здесь я не останусь ни одной лишней минуты!

— Н-но, д-дорогая моя, давайте дождемся хотя бы рассвета…

Насквозь пролетев городок всего за несколько минут, мотоцикл выскочил на дорогу, петляющую между полями и перелесками и понесся дальше не сбавляя хода. Почти полная луна светила настолько ярко, что Рин, включившая было фару, предпочла в итоге обходиться без нее — неровно скачущий впереди луч больше дезориентировал, чем помогал. Пепел угомонился, наконец, немного привыкнув к пьянящему ощущению скорости, прекратил орать и склонившись к прямо к уху Рин поинтересовался:

— А далеко нам ехать?

— Почти до столицы, — пробился ее голос сквозь шум мотора. — Час примерно. Считай повезло, что наша вилла с этой же стороны от города.

— Ну да, — не слишком внятно согласился он. — А ты уверена, что он именно на вилле?

— Нет, — Дари почувствовал, что девушка пожала плечами. — Но вероятнее всего там. Не морочь себе голову, если не найдем, тогда и начнем переживать.

— Понял, — согласился тот и переживания послушно отложил.

Как оказалось — правильно сделал, генерал Сорвени был дома. Это Рин определила еще даже не въехав в ворота:

— Папино авто здесь, значит и он на месте. Готов к встрече?

— Угу, — Пепел упрямо сжал губы. — Еще как готов.

Дождавшись, пока перед ней откроют узорные кованные створки, Рин лихо подкатила прямо к высокому парадному крыльцу перед главным входом и скомандовала:

— Тогда вперед, кадет. А я прикрою твою задницу.

Дари дернулся от неожиданности, взбодрился и понял, что вот теперь он действительно готов. К чему угодно.

По ступеням Пепел поднялся сам, прихрамывая и морщась, но без помощи девушки. Он не собирался висеть у нее на плече перед глазами генерала Сорвени, точно зная — тот такое не оценит. Или оценит, но нецензурно. Ни то, ни другое ему сейчас было не нужно.

И не ошибся.

Отец Норин, вышедший встречать дочь перед входом, понаблюдал за нешуточными усилиями хромающего, но упорного кадета с явным интересом. И когда тот самостоятельно преодолел все двадцать восемь скользких мраморных ступеней, спускать его с них обратно действительно не стал:

— Проходите. Оба, — распорядился лорд прямо с порога, не тратя время на приветствия. — Надеюсь, для вашего появления здесь есть серьезная причина. По настоящему серьезная.