В плену грёз. Том 1

— Да — вырвалось у Розы сквозь невнятное брождение языка точно метелки по сусекам меж зубов и, снискивая настороженно ироничный скос бровей фрейлины, полился поток слов — Нет. А как ты поняла? Так заметно, да? Ой, а вдруг Юрий тоже понял это? Юрий, какое у него красивое имя. А что, если он в конце вёл себя так потому, что я ему тоже понравилась? А если нет? Может я неправильно представилась, и он теперь боится со мной говорить? Ты права надо было прикинуться кем-нибудь другим, не пугать его этими мудреными словами. Какая же я глупая!

— Госпожа — снова повторила Кони, будто дятел пробиваясь к вниманию принцессы — вы сами посудите о чём вы говорите? Вы влюбились в это морское пугало, не смешите меня и себя. Он, по сути, первый встреченный вами мужчина с кем вы познакомились, если не брать Лино, конечно. И вы, госпожа, возьмётесь утверждать, что испытали некие возвышенные чувства к первому попавшемуся, ещё и отличающемуся особой вульгарностью внешности и повадок, проходимцу?

— Да — не веря сама себе с придыханием вымолвила Роза — Ты права он первый встречный, как в любой сказке. Да! Мы — Грета и Флинт из «Эпоса о крае света», Урса и Йотун из «Кривых зеркал», Чал-хан и Шахерезада…Сердце до сих пор бьётся соловьём. Когда он спас меня от топора, а как он на меня смотрел. Ах, в первые в жизни испытала нечто подобное.

Кони закатила глаза и сделала максимально возможное усилие, чтобы подобрать уместные слова.

— Госпожа — помогая Розе надеть платье призвала к разуму Кони — вы же понимаете, что это всё бессмыслица. Вы его только встретили, а уже городите не весть что. Сегодня был длинный день, у вас море впечатлений — приятных и дурных. Вы поспите и успокоитесь. И готова поспорить ещё будете вспоминать о том, что сейчас сказали как о дурном сне.

— Нет, я люблю его. И завтра любить буду — грозно, даже воинственно, отодвинулась и огрызнулась Роза, а потом сникла и надувшись как ребёнок, у которого обирают игрушку, пробурчала — ведь это та самая любовь с первого взгляда. Такая прекрасная и нерушимая.

— Как скажете — менее ласково и более ехидно, чем обычно, поправила ткань на плечах Розы фрейлина.

Его любит значит. Пытаясь склеить разбитое последними словами Розы сердце, Лино застыл за секунду до того, как его рука ударила о полотно двери. Стук так и не раздался. Кошмар стал явью. Молодой Бенедетти как истукан дикарей с востока стоял не в силах войти. Не было мыслей, не было эмоций. Струны, которые заставляли его трепетать умолкли. Лопнули от крамольно терпкого звучания.

— А как же Лино? — задала провокационный вопрос Кони, завершая сбор светлых плетей в один, стрелой чесавший подол платья за коленями, хвост.

— Лино — от неожиданности Роза присела на постель — А что Лино?

— Позволю себе заметить, он тоже рисковал ради вас жизнью. И поболее некоторых. Пусть не всё у него выходит, но ради вас он старается, преодолевает и себя и складывающиеся трудности.

— Знаю — повесила нос принцесса — но ведь оттого ничего не меняется. Вы вдвоём взялись вызволить меня из дворца ради того, чтобы я смогла свободно прожить хоть какое-то из отведённого мне высшими силами времени под Солнцем и Луной свободно, в счастье. А если оное чувство делает меня счастливой — что уж теперь я могу поделать?

— Вы запутались, госпожа.

— В чём же? Не ты ли говорила, что мне просто хочется жить, что я не желаю ничего дурного, что мне нужно оказаться в потоке жизни, чтобы найти искомые слова для вас. И теперь, когда я начала сама судить о мире, о той желанной жизни, ты с ходу хочешь меня отгородить от неё. Словно стена Колыбели осталась не далеко позади, а лишь изменила место своего вечного стояния. Я думала, что за пределами дворца все будет по-другому. Дело не в том, что море не синее, или люди также неприветливы, а в том, что я всё равно не могу принять ни одного решения.

— Кони, и ты, и Лино, дорожите мной и цените меня — заунывно, выдержав тоскливую и задумчивую паузу, заговорила Роза — Вы для меня очень дороги. Не думай, что я не видела, как вы рисковали, буквально только что, ради меня. Я вам благодарна. Могу сказать это без малейшего зазрения совести. И пусть то прозвучит высокомерно, я убеждена, что требовать с меня того, чтобы я слушала лишь вас, вы не станете. А внутренний голос говорит мне, что это судьба, нечто неподвластное, ниспущенное. Понимаешь Кони? Юрий и я…Я и он… Это безумие, также как и все происходящее со мной сегодня.