В плену королевских пристрастий

  Алина соскочила с коня и, чуть отойдя в сторону, села прямо на землю, прислонившись спиной к дереву, прошептав при этом: – Как же я устала от вас обоих… сил моих больше нет… Как же я хочу умереть… Не могу я больше так жить! Не могу! Ведь не нужна я вам, обоим не нужна… Я лишь сердце вам обоим рву и жить мешаю…

– Алина, что ты такое говоришь! – король спрыгнул с коня и, подойдя к дереву, склонился к ней. – Да я жить без тебя не смогу.

– Сможете… очень хорошо сможете. Без меня Вы, наконец, перестанете на всех девок без разбора кидаться и хоть немного, перед тем как сделать что-то, соображать начнете… Вот куда Вас одного, без охраны в лес понесло?

– Мне Алекс записку прислал, что при смерти ты…

– Ничего он не присылал Вам…

– Ну и кто это сделал, если не он?

– Тот же, кто через восемьсот метров от того места, где я встретила Вас, засаду велел устроить.

– Кто это?

– Отстаньте от меня. Ничего я больше не скажу! Сами думайте… Сначала на пустом месте наживаете себе врагов, по дури своей, распущенности и нежеланию хоть немного подумать к чему Ваши поступки привести могут, прежде чем поступить так, а потом: "Кто это?". Вы распустились совсем… распустились из-за того, что я рядом и всегда предупреждаю… Вы не хотите даже задуматься, что когда-нибудь, несмотря на то, что я рядом, предупредить я не смогу… Или из-за того, что не успею… сегодня вот могла не успеть… или потому что терпение Господа тоже может закончиться, и он перестанет меня предупреждать… В общем, все… Я мешаюсь вам обоим… и сил выносить это, у меня больше нет.

– Алекс, да что она говорит такое? Хоть ты останови ее, – король обернулся к герцогу, который тоже спешился и, молча, привязывал всех коней к деревьям.

– Мне вряд ли удастся, Ваше Величество, – мрачно усмехнулся он, – моя супруга уличила меня сегодня в неверности и теперь вряд ли простит.

– Да ладно тебе… Алина, неужели ты ревнуешь его?

– Алекс, имейте мужество сами сказать… – тихо проговорила она.

– Моей жене, государь, – герцог подошел к ним, – сегодня стало известно, что я уже давно живу с девкой, которая готовит для меня, ну и соответственно для Вас, девственниц и танцовщиц и которой Вы, по моей просьбе, даровали графский титул… Она случайно к ней в дом попала и узнала, что та ждет от меня ребенка, и вбила себе в голову, что стала преградой моему семейному счастью… Во время выяснения наших отношений, как я теперь уже понял, она увидела, что Вам угрожает опасность и, ничего не сказав мне, вскочила на моего коня и рванула на нем через двухметровую каменную ограду. Хотя сейчас, узнав, что она решила самоустраниться и с Вашего пути, и с моего, это меня совсем перестало удивлять… Я все правильно объяснил, дорогая? – он пристально посмотрел на супругу.

  Она сидела, с отрешенным видом, опираясь о ствол дерева, и молчала.

– Алекс, а почему она в таком виде? Твоя любовница, что, облила ее ведром воды?

– Нет, государь, она попала утром под ливень, а в доме моей любовницы переодеваться отказалась. И сейчас, сидя на земле в мокром платье, надеется заболеть и скончаться, освободив нас с Вами от бремени общения с ней и придав своей кончине вполне объяснимые причины. Ведь так, дорогая? Я ведь знаю… – он приблизился вплотную и опустился рядом с ней на колени, взяв ее за руку, – знаю, что Вам даже особо стараться не надо… Настоятель монастыря сказал мне, что достаточно Вашего желания, а оно у Вас, как я вижу, есть… Я лишь одного не знаю… не знаю, как Вас остановить, моя дорогая… Ну что Вы молчите? Что я могу сделать? Вы можете сказать, что Вас остановит? Я все сделаю… Слышите?

  Алина не шевелилась и молчала. В глазах герцога блеснули слезы, он прерывисто вздохнул и, нервно сглотнув, медленно выпустил ее руку. Потом поднялся, и, повернувшись к королю, добавил: – Видимо та записка, мой государь, что Вам передали, хоть и не от меня, но недалека от истины…

– Алекс, ты соображаешь, что говоришь? – король тоже поднялся и пристально посмотрел на него.

– Я говорю то, что есть… Вы взгляните на нее… – кивнул он на супругу с отсутствующим видом сидевшую на земле.

  Король снова склонился к ней, и осторожно взял ее за плечо: – Алиночка, встань, пожалуйста. Ведь действительно, не дай Бог, простудишься…

  Та даже не пошевелилась, ее взгляд был устремлен куда-то вдаль.

  Король сильнее потряс ее за плечо: – Алина, вставай! – и, видя, что она не реагирует, повернулся к герцогу: – Алекс, да что с ней? Она как отключилась совсем… – он вновь склонился над ней и осторожно похлопал герцогиню по лицу. Потом, видя, что это не дает результата, с силой ударил по щеке: – Да, очнись же, Алина!

  Однако ни один мускул не дрогнул на лице герцогини, лишь голова чуть дернулась от удара, при этом даже в глазах не отразилось ни одной эмоции.

– Да бесполезно… уйти она решила… – хрипло проговорил герцог.

– Так сделай что-то! – король вновь встал.