В плену Левиафана

Ну да. Не одни. Есть еще тело Джан-Франко в душевой кабинке. И призрак, оставшийся за стеклом. Выкладывая принесенные продукты на письменный стол, Алекс думал именно о них — о призраке и покойном (мертвее мертвого) бармене. Могло ли так случиться, что тело сорвалось вниз? Просто не выдержала веревка или ремень, за который оно было подтянуто к трубе (Алекс не помнит в точности, что это было — веревка или ремень). Как бы то ни было, крепление оборвалось, и Джан-Франко рухнул на поддон кабинки. Могли ли произойти такое?

Могло.

Наверное, Алекс поступил не по-христиански, оставив беспомощного Джан-Франко висеть, словно тот свиная туша в холодильнике. С другой стороны, он и не должен был прикасаться к трупу, для этого существуют профессионалы из полиции. А им как раз важна неискаженная картина преступления. Важно, чтобы под ногами не путались отпечатки пальцев невинных людей, оттесняя на задний план отпечатки пальцев виновных. Займись Алекс трупом, он бы оставил множество ненужных следов и все бы испортил. И, черт возьми…

он не хочет им заниматься!

Он — простой парень, и психика его не приспособлена к таким потрясениям. Максимум, что может сделать Алекс, — посочувствовать Джан-Франко, стоя в отдалении, у раковины или унитаза. Посочувствовать Ольге, которая еще не знает, что брат — ее надежда и опора — мертв. Но больше всего Алекс сочувствует сейчас себе.

Это он нуждается в помощи. Он, а не Джан-Франко, которому теперь уже все равно, что происходит вокруг, хоть бы и все призраки мира водили хороводы поблизости от душевой кабинки; хоть бы и убийца снова навестил его. Джан-Франко только бы посмеялся. Правда, улыбка и сейчас не сходит с его горла.

Убить дважды невозможно.

Что же касается разболтанного привидения в тоннеле — может, его и вовсе не было? Пробиваясь к свету, Алекс потратил слишком много сил, он был взвинчен и мог принять за очертания фигуры все, что угодно: тени, отблески, закатанные в снег предметы. Да и мысли о проклятом месте душевному равновесию не способствуют. К тому же Алекс, как истинный фанат сериала «Комиссар Рекс», не слишком-то верит в сверхъестественное, ни одного случая со вмешательством потусторонних сил ни суперовчаркой, ни ее напарниками зафиксировано не было.

После такого духоподъемного (особенно в части привидений) экспресс-анализа Алекс немного приободрился. И решил, что самое время позавтракать перед походом на второй этаж.

— Хотите перекусить, Себастьян? Не знаю, что вы предпочитаете по утрам, но у меня есть консервы. Ветчина и рыба. Хлебцы. Вода… Выбор не самый роскошный, я понимаю.

Любое обращение к калеке дается Алексу с трудом. Неизвестно, понимает ли Сэб хотя бы малую часть из того, что ему говорят. Если и понимает, то выборочно, и уловить систему в его спонтанных реакциях невозможно. Близнец Лео остался совершенно равнодушен к известию о том, что все находившиеся в доме люди пропали. С такой же отстраненностью он встретил сообщение Алекса о лавине. И лишь упоминание о делах давно минувших дней (в них фигурировала кошка по имени Даджи) вызвало хоть какой-то резонанс. Впрочем, «хоть какой-то» — не совсем точное определение.

Себастьян был взволнован по-настоящему, он едва не захлебнулся собственной слюной.

Что же происходит в голове у чертового паралитика? В заброшенном доме, войти в который у Алекса нет никакой возможности? У Даджи наверняка имеется лазейка. Была лазейка и у Лео, что неудивительно. Алекс же обречен топтаться на пороге. С никому не нужными хлебцами в руках.

Вряд ли они составляют рацион Себастьяна.

И беспомощных людей полагается кормить, есть без посторонней помощи они не в состоянии. С чего в таком случае начинается кормежка?

С подноса. С тарелок, глубоких и мелких. Со столовых приборов, которые придется поочередно (вилка-ложка-ложка-вилка) всовывать в пасть мумии, лучше бы ее и вовсе не было!..

Лучше бы она присоединилась к покойному Джан-Франко, а уж с потрясением от увиденного (два мертвых тела вместо одного) Алекс как-нибудь бы справился.

Не-ет.

Это ужасные мысли. Порядочный человек так думать не должен, а ведь Алекс всегда считал себя порядочным человеком. За всю свою жизнь он не совершил дурного поступка, не сподличал; он старался делать людям добро, и не его вина, что старания эти не так уж часто достигали цели. Пользы от тебя немного, но и вреда особого нет, — иногда говорила Кьяра. В такие моменты Алекс обижался на сестру, но никогда не хамил ей, не впадал в гнев или истерику. А все потому, что он нежно любит Кьяру. И нежно любит родителей, и всегда был почтителен со своими работодателями. И внимателен к любому, кто заглядывает в его магазинчик.