В плену любви

— Если не хочешь пачкаться, могу лично избавить тебя от этого куска дерьма, — невинным голосом предложил Дэмиан. — Не бойся, мне это только в радость.

— Ты уверен? — с облегчением уточнила я.

— Конечно, малыш. Одно дело, если ты мечтаешь вырезать ему сердце, тогда я не стану вмешиваться, месть — это святое. И совсем другое, если тебя тошнит даже от взгляда на него.

Хестор снова задергался и разразился грязнейшей руганью, вперемешку с оскорблениями.

— Заткнись, — приказал Дэмиан, возвращая кляп на место. — Ну, что скажешь, Ри? Тебе решать.

— Я все равно не забуду, как ты убил его, — тихо призналась я. — Буду вспоминать кровь на твоих руках и думать, что это я тебя подтолкнула.

Демон весело рассмеялся.

— Во-первых, с чего ты взяла, что подтолкнула меня, глупышка? Если хочешь знать, только твое присутствие удерживает меня сейчас от того, чтобы не разделаться с этим, — он сплюнул на Хестора. — А во-вторых, кто сказал, что я собираюсь убивать руками?

* * *

Еще была надежда, что похитители — обычные бандиты, которые потребуют выкуп за жизнь старшего принца Гронгарда, но она разбилась вдребезги, стоило Хестору ощутить знакомый вкус эмоций. Можно спорить хоть на все сокровища Иравии, что рыжий ублюдок и есть тот самый вор, укравший его невесту прямо перед помолвкой.

Пока принцесса и ее хахаль обсуждали его судьбу, Хестор грыз кляп, изнывая от беспомощности, страха и ненависти. Страх был сильнее всего, он затмевал прочие чувства, перехватывал горло, не давал нормально вдохнуть. Ни разу в жизни блистательный принц Гронгард не был в настолько беспомощном и унизительном состоянии.

Едва он успел облегченно выдохнуть, уловив отвращение принцессы к пыткам, как рыжий ублюдок тут же предложил еще большую дикость. Как это “убить”? Как можно его убивать, он же Хестор Гронгард, наследник иравийского престола?! Мерзавцы! Это заговор, все они — туповатый увалень Ашар, хитрая лиса Ашарам, Рианнон, ее скользкий папаша, этот рыжий мерзавец — заодно! Все против него!

А шлюшка ди Астар стояла, смотрела на него и медлила. Издевается, дрянь. Чего она ждет?

Когда принцесса вынула резиновый шарик из его рта и задала вопрос, демон понял — это шанс. Эта сентиментальная дурочка все еще не уверена до конца, она не видела его лица. Все анхелос — слезливые идиоты, их легко обмануть, если подобрать правильные слова…

Хестор заговорил. Быстро, взахлеб, не отводя взгляда от кинжала из ринузской стали в ее руках — таким можно убить демона, никакая чешуя не спасет.

И поперхнулся, когда в ответ на его страстную речь от девушки хлынул поток незнакомых, но невероятно противных на вкус эмоций. Ничего подобного Хестор никогда не испытывал, и отдал бы крылья, лишь бы не испытать снова. Словно его насильно накормили нечистотами, уничтожили и растоптали…

Шок был так силен, что смыл даже страх. Хестор запнулся, потерял мысль. Вместо смиренной мольбы на язык сами скакнули грязные ругательства. Хотелось унизить эту тварь, втоптать в грязь, заставить почувствовать то же, что он чувствовал сейчас.

Как она смеет презирать Хестора Гронгарда?!

Шлюшка-анхелос снова заговорила об убийстве, но на этот раз Хестора так трясло от излучаемых ею эмоций, что он даже испугаться толком не сумел. Только удивился, когда рыжий ублюдок снова вскинул его на плечо. Куда он собирается его тащить, в подвал?

Ну да — от тела ведь надо потом как-то избавиться. Если дознаватели наткнуться на останки и смогут доказать, что это кости принца Гронгарда (а сделать это, насколько Хестор слышал, не так уж сложно), принцессу и ее рыжего трахаля ждут большие проблемы.

Мысленно принц позлорадствовал, представляя, как это будет, но тут же опомнился. Плевать, как именно их казнят за убийство принца, если он сам будет мертв. Всевидящая и Всеблагая, убереги, защити, укрой крыльями, отведи беду…

Слова молитвы вспоминались неохотно, слишком много лет прошло с тех пор, как демон последний раз повторял их. А мерзавец-вор между тем вынес Хестора из дома и небрежно швырнул в кузов грузовичка. Зачем?

— Полежи тут пока, нам недалеко, — с опасной лаской в голосе велел похититель.

Догадываясь, что ждет его в конце путешествия, Хестор молился, чтобы поездка продолжалась вечно, но она продлилась не больше получаса. Всю дорогу демон пытался освободиться, но тщетно, только стесал кожу на запястьях до мяса.

— Смотрю, ты не скучал, — удовлетворенно отметил его окровавленные руки рыжий мерзавец, упаковывая пленника в мешок. Мгновенное онемение подсказало, что похититель снова воспользовался ядом.

Дальше его куда-то везли в потрепанной скрипящей тележке, словно тюк с бельем, и все, что Хестор мог — это выть, рыдать и молиться, упрашивая Богиню отвести смерть. Что задумал похититель? Куда и зачем привез его?

Потом его вынули из тележки и снова понесли. В ноздри ударил резкий запах — незнакомый, но внушающий смутную тревогу.

— Приехали, — весело объявил похититель, швыряя мешок с демоном на пол.