В плену любви

Я облегченно выдохнула, чувствуя, как напряжение и страх исчезают без следа. Любит. Все-таки действительно любит.

— Да не собираюсь я тебя бросать! — попробовала обнять его, но это было все равно что обнимать каменную статую. Дэмиан был напряжен, как натянутый лук, и мне показалось, что вместо кожи под пальцами я ощущаю мелкий узор чешуек. — Прости, но я должна была спросить! Дом, из которого нельзя уйти, превращается в тюрьму, понимаешь?

Он, наконец, выдохнул и со стоном ткнулся мне в плечо.

— Проверка, да? Дерьмо, не делай так больше. Мне больно даже думать, что тебя может не быть рядом.

— Не буду, — пообещала я, прижимаясь к нему. — Больше никогда.

Попыталась легонько чмокнуть в щеку, но муж оставался все таким же мрачным.

— Ну пожалуйста, не злись.

— Ты меня в могилу вгонишь, — он медленно выдохнул, словно выпуская напряжение. И, наконец, обнял меня в ответ. — Опять твои тараканы?

— Вроде того, — я уютно устроила голову у мужа на плече и подумала, что никогда не захочу уйти от него, если только он не станет другим. — Не злишься?

— Нет, — он поцеловал меня в макушку. — Я знал, что ты с прибабахом — сам такую выбрал. Но ты только что потопталась по моей любимой мозоли.

— Ох-х-х… — я растерялась. Признание своей уязвимости это так не похоже на Дэмиана. Он даже когда при смерти лежал делал вид, что все отлично, никаких проблем.

А потом я вспомнила, что его мать развелась с Андросом ди Небиросом сразу после рождения Дэмиана. И он ни разу не упоминал о ней, как будто ее просто не было в его жизни, как будто она умерла. Не отсюда ли растет его одержимое желание полного контроля?

Если так, то я действительно надавила на любимую мозоль мужа. От души так надавила, потопталась, как он сам сказал.

— Прости, я больше не буду. Честное слово.

— Прощаю, — он склонился над ухом, обжигая кожу горячим дыханием. — Но теперь мне хочется тебя отшлепать, чтобы не надумывала.

По телу пробежала дрожь предвкушения. С того раза в игровой комнате Дэмиан не шлепал меня. Даже не связывал ни разу, если забыть про ночь, когда он украл меня с вечеринки. Наши отношения как-то сами собой ушли от игр в доминирование и подчинение в сторону “сладкой ванили”.

Но если я скажу, что не хотела чего-то острее, то совру. Хотела. И боялась.

Нет, не секса в наручниках и не боли. В том, что Дэмиан будет чутким, и мне все понравится я не сомневалась. Но в душе жил страх, что игры с доминированием и подчинением перетекут из закрытой комнаты в жизнь. А я на это не согласна, категорически.

Поэтому когда Дэмиан намекал на что-то подобное, я всегда говорила “нет”. Он не настаивал.

— Помнится, ты задолжала мне желание, — задумчиво, словно рассуждая вслух, продолжал демон.

Желание? Я? Когда?

Ах да! В ту самую ночь, когда я признала, что он нравится мне. Когда мы впервые стали по-настоящему близки. Он привязал меня и мучил, не давая кончить, пока я не пообещала ему желание. Что угодно, любой каприз. Но Дэмиан же не станет заставлять меня делать что-то неприятное?!

— И чего ты хочешь?

— Сейчас узнаешь.

Одно движение, я даже пискнуть не успела, как оказалась связана магией и распята на столе. Демон склонился надо мной, ноздри его хищно раздулись, в глазах заплясал безбашенный огонек, а в движениях появилась та самая неторопливая властность, которая меня безумно заводила.

Пальцы погладили щеку, очертили линию скулы, губ.

— Так уже лучше, но все еще слишком много одежды, — выпущенные когти чуть кольнули кожу, и я вскрикнула от неожиданности.

Треск ткани, стук отлетающих пуговиц, и я осталась лежать полностью обнаженной.

— Эй, это было мое любимое платье!

— Я куплю тебе новое, — пообещал Дэмиан. — Десять, двадцать новых.

Под его жадным взглядом мое возмущение отступило, сменяясь возбуждением. Я поняла, что хочу продолжения — неважно каким оно будет.

В конце концов, я действительно задолжала ему желание.

— Чувтствую себя каким-то экзотическим блюдом.

— Так и есть, принцесса. Ты — мой десерт сегодня.

Демон отошел. Я услышала шорохи, позвякивания, и завертела головой, пытаясь рассмотреть, что он там делает.

— Не подсматривай! — строго сказал демон, и завязал мне глаза обрывком платья.

В темноте стало другим. Более острым, пряным, волнующим. Возбуждение и ощущение беспомощности. Предвкушение и легкий холодок страха. Я чувствовала спиной и ягодицами полированное дерево стола. Соски затвердели и чуть ныли, упрашивая о прикосновениях, низ живота налился теплом, но раздвинутые и привязанные ноги не давали стиснуть бедра…

Что Дэмиан задумал? Зачем привязал и оставил меня в таком виде?

Я глубоко вдохнула, пытаясь справиться с нахлынувшим возбуждением, и почувствовала сладкий фруктовый аромат с легкой сливочной ноткой. Губ коснулось что-то твердое.

— Открой рот, — от беспрекословно-властных интонаций в его голосе меня словно окатило вожделением. Томным, томительно-сладким. Как будто в душе распахнулась дверца, ведущая к запретным желаниям. Я приоткрыла губы и осторожно взяла зубами что-то твердое. Клубника?

Да, клубника. Сладкая!

Чужой жадный рот накрыл мои губы, отбирая остатки ягоды.